Рут, закатив глаза, напутствовала:

–Беги, Осмунд, беги: здесь такая скука.

Деверь отвечал ей:

–Скучают скучные люди. Ты не пробовала читать, Рут? Собирать гербарии? Ловить редких бабочек? Нарожать побольше детишек?

Эллери подхватил тему:

–Кстати, о детях, Осс! Когда ты обзаведёшься женой?

–Любовь, как злая собака, гналась за мной по пятам, но я увёртывался и смеялся над неуклюжими попытками монстра схватить меня. У признанных красавиц я искал моральные недостатки, а в умных девицах находил физические несовершенства.

Зефирина перестала кушать и уставилась на дядю.

Рут усмехнулась:

–О попытках Вас женить, Вы рассказываете, словно о страшной истории. Боюсь, все мы сегодня не уснём.

–Конечно! Ведь то были попытки похитить самое дорогое – моё сердце,– специально страшным голосом для маленькой племянницы говорил Осмунд.

–Ты избаловался на Гималайских курортах с отдыхающими дамами,– заметил брату Эллери.

Тот соглашался:

–Не без этого. И вообще: свою свободу я лелею. Зачем мне сдерживающий фактор для накопления капитала? Зачем мне особа, которая будет требовать к своей персоне повышенного внимания?

Рут напомнила:

–А мой папа мечтает женить Вас на одной из моих сестёр.

–Я не намерен жениться в ближайшее время. А вот для Либби устрою бал. Хочу приглядеться к местным холостякам.

1 мая в коридоре Рудольфа поцеловала уезжающего на службу Хьюго, обещала ему:

–Поезжай спокойно, сынок, я позабочусь о твоих дочерях.

Затем она вошла в комнату Нолана. Тот прихорашивался перед зеркалом для бала у Данкартов.

Стены и пол в кабинете отделаны светло коричневым мрамором.

Изящный белый стол с искривлёнными ножками. Серо-голубые шторы и штоф на стульях и абажуре. Огромная хрустальная люстра нависла над столом.

У зеркала ковёр из серой козьей шерсти.

Белые шкафы с книгами.

Белый камин с серо-голубым креслом.

Руди просила старшего сына:

–Ты бы меньше времени проводил с Хитер. А то ходят нелепые слухи, будто у вас роман.

–Ты веришь этим досужим мнениям?

–Я не знаю, что и думать, когда вы допоздна сидите в лаборатории…

–О, и ты туда же! Почему пуританское общество не в состоянии поверить, что женщина может быть просто другом или просто сотрудником?

–А ты не боишься компрометировать своего друга-девушку? Или ты думаешь, что она настолько дурна, что ни один парень на неё не посмотрит?

–У нас под окнами целый полк неженатых кавалеров, кто-нибудь непременно влюбится в нашу Хитер. Вот возьму её сегодня на бал, пусть приглядится к женихам.

–Разумнее всего: не брать с собой Хитер!

–Мама, Хитер не служанка, а моя служащая ассистентка, такой же коммерсант, если хочешь: фабрикант-делец.

К брату заглянул Лайнус.

Мать похлопала младшего сына по плечу и сказала:

–Пойду, попудрю лицо ещё раз перед выходом.

Пожилая женщина вышла из кабинета.

Нолан заметил унылый вид брата:

–Лэнси, у тебя опять повис нос. Отчего хандра не покидает тебя? Ты – молод и красив: радуйся жизни.

–Видимо, хандра въелась мне в кровь. А женщин у меня с лихвой…Но они мне быстро надоедают.

–Ты их бросаешь, а они тебя клянут и проклинают…

–Да, в глазах наивных дурочек: я – подлец и негодяй. А я лишь устаю от однообразия. Невольной жертвой любви может стать любая, кто решится мне улыбнуться или заинтересованно глянуть…Но я никого не люблю, поэтому моё сердце глухо к их слезам. И как-то я устал от этой бессмысленной игры. С женщинами скучно: купил ей ошейник из драгоценных камней, и всё – бегает за тобой, как собачка. Бывает кто-то даст такой даме подарок побольше, так она бежит к другому…

–Окружил себя продажными дешёвками, и считаешь, что все женщины – твари. А ты выйди в нормальное общество, попроси у аристократки того же, что и у проститутки, и твоё лицо месяц будет хранить следы её веера, потому что руки о тебя марать не станет.