В 1655 году мастер Пушечного двора Александр Григорьев на Ивановской площади Кремля отливает со своими помощниками Большой колокол (8 тысяч пудов), увидев который, Павел Алеппский восхитился: «Ничего подобного этой редкости, великой, удивительной, единственной в мире, нет, не было и не будет, она превосходит силы человеческие».

Не по «силам человеческим» оказалось и поднять колокол. Когда его все же удалось подвесить на деревянную звонницу, он провисел совсем немного и упал.

В 1668 году лежащего гиганта видел А.Мейерберг, а через шесть лет другой путешественник, Иоганн Филипп Кильбургер, прибывший в Москву в составе шведского посольства, описал этот колокол, уже висящий на временной перекладине у подножия колокольни Ивана Великого. В конце концов его удалось поднять на главную колокольню государства Российского, к сожалению, звонить ему было отведено совсем немного времени: во время пожара 1701 года, уже при Петре I, колокол упал и разбился на мелкие кусочки.

Очень мало осталось звучащих древних русских колоколов, они навсегда исчезли – как правило, их переплавляли. Только на живых «патриархах» мы можем увидеть подлинные надписи-летописи (все они датированы временем отливки). К сожалению, не всегда дата на колоколе соответствует времени его изготовления. Об этом более уверенно можно говорить только относительно дат, отлитых одновременно с колоколом. Что касается текстов, которые были нанесены на колокола путем гравировки, указанные на них даты, как правило, имеют весьма опосредованное отношение ко времени изготовления колокола. На колоколах можно видеть, как с годами менялось их оформление. На самых ранних колоколах это, как правило, виноградная лоза, обвивающая колокол, к ней добавлялись необычных форм завитки и листья растений вертограда (райского сада). Во второй половине XVII века в орнаменте появляются растительные или цветочные гирлянды. Можно увидеть плоды – виноградные гроздья и гранаты. Сочетание колоса с виноградной гроздью символизировало хлеб и вино – святое таинство Евхаристии.

В музее «Новый Иерусалим» сохранился Средний колокол, отлитый 1 сентября 1666 года. Вот как описывает его в своей прекрасной монографии Галина Зеленская: «Тулово сплошь покрыто рельефными изображениями и текстом исторической “летописи”. Вверху – пояс со стилизованным растительным орнаментом, между завитками которого – личины львов с открытыми пастями. В средней части тулова – надпись в четырех поясах: “Милостию Божиею Патриарх Никон слил сей колокол Новаго Иерусалима в Воскресенской монастырь себе в память во царство Великого Государя царя и Великого князя Алексия Михайловича всея Великие и малыя и Белыя России самодержца и его благочестивыя государыни царицы и великие княгини Марии Ильиничны и их благородных чад – царевича и Великого князя Алексия Алексеевича, царевича и Великого князя Феодора Алексеевича, царевича и Великого князя Симеона Алексеевича, при наместнике архимандрите Левониде. Лета 7175 сентября в 1 день. Лил колокол тое же обители монах Сергий. Подписал монах Паисей”.

Под надписью повторен орнаментный пояс с личинами львов, ниже расположен пояс с изображением шестикрылых херувимов. На нижнем венце в третий раз пояс с личинами львов».

В середине XVII века мастера колокольного литья становятся настоящими исследователями-экспериментаторами, используя различные формы и размеры колокола, толщину стенок и рисунок с внешней стороны, пытаясь найти оптимальный вариант, позволяющий добиться наилучшего звучания колокола. Только голос колокола позволяет судить об успехе и мастерстве литейщика. В старину не догадывались, что эти опыты будут продолжаться и в начале XXI века. Ведь голос колокола неповторим, как и живая природа.