Сергей Вениаминович переводит взгляд на Яблоньского.

– Я просто выполнял задание, которое вы дали, – отвечает тот, пожимая плечами, а через секунду добавляет: – Я же не виноват, что этот…защищается как девчонка. Может ему надо было с девчонками в один ряд встать, чтобы не срывать урок?

– Я тебя…

– Так! – наконец грозно рявкает учитель. – Антропов! По-о-о-меняйся парами с Яблоньским. Яблоньский, иди к Солонину. Все! Закончили концерт у-у-устраивать!

Только Сергей Вениаминович отвернулся, как Всеволод улыбнулся и показал Кипятку средний палец.

– Ах ты, мразь… – процедил Парфенов тихо, чтобы учитель не услышал. – Тебе после школы крышка, понял? Стрела! За столяркой. Если не придешь, то все будут знать, что ты сыкливая баба!

Как только Кипяток договорил, ему как будто полегчало. Он выдохнул, сплюнул, поднял свой меч и оттолкнув с дороги Антропова пошел в другую часть зала.

Всеволод как был безэмоциональным, так и остался. Он всего лишь поднял с матов свой меч и принялся отрабатывать защиту в паре с Солониным.

Уроками Боевых Искусств заканчивался этот учебный день. С самого момента драки каждый ученик ждал, когда наконец прозвенит последний звонок и мы соберемся за той самой столяркой, где будут выяснять отношения два аристократа – Яблоньский и Парфенов. С последней драки в классе прошло достаточно времени. Народ соскучился по стрелкам.

Я не был исключением. Дел по горло, но пропустить такую заварушку просто не мог. Старший брат против младшего, который и знать не знает, что в шкуре Всеволода прячется Владлен. И мотивация каждого из них мне ясна. Кипяток ненавидит Яблоньского просто за то, что тот появился в жизни его семьи и начал претендовать на место главы клана. Владлен же ненавидит своего младшего брата по той же причине – борьба за власть. И чем в итоге закончиться этот конфликт? Остается только догадываться.

Пустырь за столярной мастерской. Летом он скрывался за высокими зарослями, а зимой за сугробами. Снег всегда был тут тщательно утоптан, потому что ученики первой смены со всей школы бегали сюда курить и постоянно забивали здесь стрелки. Сейчас на снегу все еще видны следы последней драки. Серый говорил, что два дня назад здесь выясняли отношения его одноклассники. Что ж. Теперь очередь моих.

– До первой кровинки? – спросил Вантус – местный распорядитель боев.

– Да! – огрызнулся Кипяток, отошел к дереву и бросил рюкзак под толстый ствол дуба.

– Если он не заплачет раньше, – равнодушно ответил Всеволод и откинул в сторону свой портфель.

Мы с одноклассниками собрались вокруг и ждали настоящего зрелища.

– Где твоя новая соседка? – Клаус подкралась сзади и воткнула пальцы мне меж ребер.

– Ты про Риту? – я убрал ее руки и пустил ближе к импровизированной арене.

– Не видела, чтобы ты сидел еще с кем-то…

Сначала я почему-то подумал про Элаизу. Но не буду пока рассказывать о девочке-мираже. Не время. И не место.

– Мы с Ритой почти не разговариваем, – я пожал плечами. – А почему сегодня не пришла? Не знаю. Может заболела.

– Короче, – Вантус в черном пуховике вышел в центр нашего ринга. – Пацаны будут драться до первой крови. Если кто-то заревет, драку не останавливаем. Только, когда пойдет кровь. Начинайте!

Парфенов и Яблоньский стояли в разных сторонах и не спешили нападать друг на друга.

Так всегда было. Разозлишься, забьешь стрелку, а потом стоишь перед самой дракой и думаешь: «На кой мне вообще нужны были эти проблемы?». Это понятно, если сразу на улицу выйти и сбросить напряжение. Так нет. Пока дождешься, когда уроки закончатся весь пыл уже поутихнет. А потом – на тебе! Стоишь и не знаешь зачем тебе это нужно и с чего начать. Особенно, когда противник под стать.