– Я тут что подумал, – начал я, решив поделиться догадками. – Я же был по ту сторону, помните? Когда видел всех тех тварей у огромного разрыва. И смог вернуться. Может…радиация на меня не действует? Просто… Вся земля там была похоже на ту выжженную пустошь, которая образовалась во дворе после применения Знаков.

– Это че получается… Ты супергерой что ли? – Жендос поднял брови.

– В каком смысле?

– Ну, если радиация на тебя не действует, то ты можешь так выходить из дома каждый вечер и спасать тех, кто не успел на комендантский час.

Я задумался. Ведь если люди попадают в такие ловушки каждый вечер, а я действительно могу спасать их… Только этого не хватало. Дел, итак, выше крыши. Только… Ведь я действительно могу спасти многих.

– Точно! – подхватил Серый. – Мы придумаем тебе какую-нибудь маску, как у Бэтмена, чтобы директор не узнал, что именно ты применяешь магию за стенами школы. Купишь себе классную тачку и будешь спасать людей!

– Стойте! Стойте, парни! – остановил я фантазии своих друзей. – Мы даже не знаем точно ли радиация не действует на меня. Мой отец… – я запнулся.

– Что, твой отец? – поинтересовался Жендос.

– Помните, я вам рассказывал, что почти с самого начала, как я вернулся, он был в моем крестике? – я потеребил в руках артефакт. – Сегодня он защитил меня. Но, кажется, портал забрал и его вместе с остальными душами.

Парни переглянулись, не зная, что сказать.

– Мы с ним в этой жизни и поговорить-то не успели. С тех пор, как я попал в этот мир, у меня было ощущение, что меня кто-то оберегает. Сейчас этого ощущения нет. Может быть мой отец каким-то образом защитил меня от облучения?

– Вряд ли, – Серый помотал головой. – Но можно все проверить. Например, взять направление на флюорографию. Сразу после нее поднести к тебе дозиметр. Если он не покажет радиацию – у тебя иммунитет.

– Пф… – усмехнулся я.

У детей вообще нет границ. Такая идея могла прийти в голову только ботанику-старшекласснику из моей школы. Хотя… И интернета-то под рукой нет, чтобы загуглить насколько такой метод измерения радиации в теле человека, вообще имеет право на жизнь.

– Не, – я отрицательно помотал головой. – Я не буду проходить сомнительный эксперимент, а затем бросаться к ядерному разрыву. Надо что-то более точное.

– Можно тогда… – начал Жендос и замолчал, уставившись в сторону коридора.

Я обернулся. Девчонка с красными, как огонь глазами стояла посреди коридора в одном полосатом полотенце и испуганно смотрела на нас.

– Видели, какого цвета у нее глаза… – начал шептать Серый.

– Проходи! – перебил я его и подлетел к девчонке. – Садись вот сюда. У батареи. Женя, налей еще чая.

Жендос выполнил просьбу и зажег газовую плиту. Поставил на нее покрытый копотью чайник. Надо же. Кажется это я спалил его. Еще год назад. Никто так и не отмыл его и тем более не купил новый.

– Как тебя зовут? – я сел напротив девочки и посмотрел в ее неестественно красные зрачки.

Зеленые бывают, голубые, карие, но красные… Точно нет.

Кошка, запрыгнула девочке на колени. Та вздрогнула, но потом пришла в себя и принялась гладить животное.

– Я – Костя. Вот этого ботаника со шрамом на брови зовут Сережа. А это Жендос…

– Сам ты Жендос, – отпихнул меня друг и протянул руку незнакомке. – Женя. К вашим услугам.

Девочка посмотрела на нас изучающим взглядом и опять ничего не ответила.

– Где твой дом? Ты знаешь адрес? – спросил я. – Как только закончится комендантский час, мы можем отвезти тебя домой. Но ты должна сказать нам, где живешь.

Чайник засвистел на плите и заставил Жендоса спохватиться, снести кошачьи миски, наступить в разлитую воду и выругаться по-детски: