Коллекционер будущего. Повесть, рассказы Евгений Скоблов

В младших классах мне очень хотелось быть примерным и хорошим мальчиком. Мне кажется, я честно старался, но у меня, мягко говоря, это не всегда получалось. И взрослые в один голос повторяли, что если я не буду слушаться старших и плохо учиться, то вырасту лоботрясом. Но мы, мальчишки, устроены так, что подрастая, часто берем пример не с самых лучших, а иногда с очень нехороших наших сверстников, и ребят чуть постарше. По неопытности я думал, что нагрубить учителю – это круто, прогулять день занятий – клёво, а выкурить сигарету за углом – вообще по-взрослому. Но так складывалось, что почти за все ошибки, меня как правило, сразу и строго наказывали. И хуже всего было то, что мне бывало очень стыдно за свои проделки… Стыд, это, знаете ли, такое чувство, что иногда думаешь, уж лучше бы получить по зубам… Честное слово!

Однажды в шестом классе, нас с другом поймали за игрой в «орлянку», и отвели в детскую комнату милиции. Был большой скандал, родителей вызывали к директору школы, а нас чуть не исключили из пионеров. После соответствующих воспитательных мероприятий в школе и дома, я со слезами на глазах дал Торжественное Обещание быть Хорошим, на семейном совете. После этого, я, если не стал отличником учебы и поведения, то старался, в общем, вести себя прилично и не получать плохих отметок. Также, в воспитательных целях, меня записали в художественную самодеятельность, и я, в составе ансамбля, танцевал народные танцы на летних детских площадках. А ещё меня приняли в школьный Клуб Интернациональной Дружбы, где мы проводили акции протеста против войны во Вьетнаме, собирали и отправляли посылки голодающим детям Африки…

И раньше, и, особенно после исторического привода в милицию, у меня, как и у моих друзей, было много, как говорят, «нормальных» увлечений, которые, в общем поощряют взрослые, и всячески им содействуют. Главное место в разное время занимали почтовые марки, книги и кино. Немного позже – популярная музыка, фотография и кое-что ещё. Кто знает, очень может быть мои увлечения сыграли не последнюю роль в том, что я больше не попадал в детские комнаты милиции… да и взрослые тоже.

Мы становились старше, появлялись новые интересы. Увлечения с возрастом тоже менялись, старые уступали место новым, в зависимости от новых веяний молодежной моды. А вот куда подевались те, что стали нам не нужны? Куда пропали наши маленькие друзья? Модели автомобилей и самолетов, оловянные солдатики, значки, почтовые марки, детские книжки… «Забойная» мелодия, переписанная у друга на катушечный магнитофон, и растворившаяся во времени, не оставив ни названия, ни исполнителя. Фильм, который хотел посмотреть, но не удалось, а потом, сколько не пытался его найти, никак не получалось…

Уже будучи взрослым, я часто думал об этом, и мне иногда представлялось, что предметы, составлявшие наши увлечения и приносившие радость в детстве, имели очень тонкую чувствительность, порожденную нашим воображением. И как только наш интерес к ним угасал, они куда-то девались, терялись, в общем, исчезали. Папа мне всегда говорил: «как ты относишься к вещам, так и вещи будут относиться к тебе…»

Но наша память – явление уникальное, поэтому, когда мы вспоминаем о детстве и юности, то невольно припоминаются и эти спутники нашего Далёкого и Светлого прошлого. Ведь если вдуматься, то и они тоже (как, например, старые фотографии) способствуют сохранению нашей памяти о минувшем. Эти вещественные и духовные составляющие культуры нашего личного прошлого, словно маленькие камешки мощного фундамента, на котором установилось, окрепло и возмужало наше «Я».

Не могу точно сказать, когда это началось, но в один прекрасный день, у меня возникло непреодолимое желание вспомнить о своих увлечениях и вещах, что были со мной в далёкие, теперь уже, времена. Сначала вспомнить, а затем, может быть разыскать и вернуть, хоть что-нибудь… Нет, конечно о «возвращении» оригиналов речи быть не может – все они, если и существуют, то в разных мирах, и в разных временах, там, куда попасть невозможно. Но попытаться восстановить точные копии – вполне реально, надо только очень захотеть…

Моя бабушка из города Ростова-на-Дону во время Великой Отечественной войны была поваром. И, насколько я понял из рассказов мамы, она была очень хорошим поваром, потому что готовила очень вкусные блюда для солдат и офицеров действующей армии. Детали и подробности героического прошлого моей бабушки мне неизвестны, потому что когда мне пытались рассказывать об этом, меня ещё, к сожалению, интересовали совсем другие вещи, посему, слушал я невнимательно, и конечно, ничего не запомнил.

Однажды, когда мы очередной раз гостили у бабушки, я кое-что отыскал в старом комоде. Это был наградной значок, какие во время войны вручали отличившимся бойцам Красной Армии. Я говорил о том, что бабушка была очень хорошим поваром, и мог подтвердить это уже исходя из собственных познаний бабушкиного кулинарного мастерства. А теперь, я узнал, что она не просто хороший, а отличный повар. Потому что военный значок, который я обнаружил в комоде, среди других очень старых вещей, назывался «Отличный повар», и принадлежал он именно бабушке. Ящик комода пропах стариной, и я запомнил этот запах, и этот комод, и даже этот день.

Я держал в руках старинную вещицу в виде древнерусского щита, с потемневшим бронзовым изображением серпа и молота в красной окружности по центру, и надписью «Отличный повар» по кругу. Ещё там была маленькая нашлёпка в виде полевой кухни в самом низу «щита». Тогда я не знал, что этот знак-жетон появился в 1943 году, среди многих других, таких же, соответствовавших различным воинским специальностям, «Отличный связист», «Отличный артиллерист», «Отличный пулеметчик»…

Разумеется, бабушка мне его подарила, и он, среди множества очень нужных и интересных подарков уехал со мной. Как оказалось, в Очень Большое Путешествие во Времени. Но, первоначально, совместное путешествие оказалось до обидного коротким. Потому что на пути моего движения появился мальчик по имени Валера, которому наградной знак моей бабушки оказался гораздо нужнее, чем мне самому.

Валера, один из ребят с нашего двора, едва увидев значок, тут же проникся идеей и большим желанием его обладания. Он чуть ли не выхватил у меня его из рук, стал вертеть туда и сюда, откручивать закрутку, чмокать губами и шлепать языком.

К делу он приступил немедленно. А чего тянуть резину-то? Сначала он стал просто выпрашивать «Отличного повара». Не просить, а выпрашивать: клянчить, скулить и нудить, таскаясь за мной по двору. Он брёл чуть сзади и приговаривал, что этот значок ему очень-очень нужен, что он собирает коллекцию именно таких значков, что как раз не хватает именно этого, что лично мне он совсем не нужен и всё в этом духе. Я никак не хотел отдавать значок, что-то там, глубоко внутри противилось этому, хотя, в сущности, я был «добрым» и безотказным мальчиком, и мне доставляло удовольствие, когда я мог чем-нибудь порадовать своих приятелей. Впоследствии эту черту моего характера подмечали некоторые друзья-товарищи (или те, кто называл себя таковыми) по жизни, и умело, себе в радость ею пользовались. А некоторые из них даже нагло и беззастенчиво, но это происходило уже в зрелые годы. До тех пор, пока я не перестал совершать бескорыстные поступки и делать добрые дела для всех подряд, а стал разбираться, кому действительно необходима моя помощь.