В любом случае для сотрудничества приходилось находить компромисс. В конце концов, они ведь уважают наше решение оставлять планету официально закрытой для любой взаимосвязи людей с другими инопланетными расами. 

Не меняя своей излюбленной суровой позы с руками, сложенными на широкой груди, Грег коротко мне кивнул и вернулся к наблюдению за стаей. Оборотни напряженно и опасливо осматривались, чувствуя себя некомфортно в незнакомом, закрытом, переполненном чужаками помещении. Но дикие глаза каждого из них сияли надеждой и предвкушением.

Пускай и были рождены на Земле, они летели домой. Туда, где могли больше не сдерживать свою сущность и жить, ничего не опасаясь. 

В такие моменты Иные могли расслабленно выдохнуть. Иногда лишь эти минуты напоминали нам, для чего мы вообще все это делаем.

– Спасибо, – коротко, но искренне поблагодарила меня светловолосая оборотница, заглядывая в глаза.

Именно ее мне пришлось отбросить магией с края обрыва, когда она, поддавшись панике, пыталась любой ценой сбежать от преследователей.

– С возвращением домой, – ответила и улыбнулась краешком рта.

Подобрав большие дорожные сумки, девушка, едва сдерживая бушующие эмоции, понеслась вслед за своей стаей, что подорвалась с места, как только отворилась дверь космического корабля.

Космодром у нас расположен прямо в штабе, в самом его сердце. Он представляет из себя огромную высокую узкую башню с раздвижным титановым люком вверху, вокруг которой и выстроена сама штаб-квартира ордена. 

Когда двигатели корабля загудели, посылая по всему мосту мощную вибрацию, щели вдоль высоких внутренних стен башни озарились гирляндами маленьких ярких лампочек. Все помещение вспыхнуло ослепляющим белым светлом, из-за чего я на мгновение замерла, прикрывая ладонью глаза. Когда космический аппарат взлетел, поток горячего воздуха резко хлестнул по лицу, и полы моей короткой кожаной куртки разлетелись в стороны.

Я сощурила глаза, убрала с ресниц разметавшиеся пряди темных волос, и встала рядом с Грегом.

– Устроить себе отпуск, что ли, – задумчиво протянул мужчина, глядя на то, как защитные пластины корабля переворачиваются.

Каждый перевернутый квадратик становился прозрачным, и спустя минуту уже было невозможно распознать, где находится наш космолет. Маскировочная система, над которой мы так долго и усердно работали, чтобы люди не задавали лишних вопросов.

Пластины люка вверху раздвинулись. Какое-то время они оставались неподвижными, ожидая пока невидимый глазу объект покинет воздушные границы штаба, после чего плавно съехались обратно.

– Устрой.

Любой из нас заслужил масштабный отдых, а Грег так тем более.

– В прошлый раз, когда я вернулся, половина станции была разнесена в пух и прах, – проворчал мужчина, тяжело вздыхая, – а брать с собой в отпуск Флейма и Рамону и играть с ними в няньку — последнее из моих желаний. Продержался пару лет, продержусь еще парочку.

Усмехаясь, Грег покачал головой и сосредоточился на сообщении на своих часах. 

Я не сдержала смешка. Эти двое действительно порой были просто невыносимыми. 

Словно по сигналу, за спиной раздался оглушающий рев, и мы синхронно обернулись. По высокому мосту носилась разъяренная песчаная львица с фосфорящимися в приглушенном свете дикими глазищами, а вокруг нее, взмахивая огненными крыльями, весело летал Флейм. Сэм безуспешно пытался остановить очередной вышедший из-под контроля спор друзей, но в ответ на каждую реплику получал либо хвостом по лицу, либо огненным крылом под зад.

Да, оставлять их одних было действительно небезопасно. Иногда взрослые люди бывают еще сложнее самых неуправляемых и упрямых детей.