Олег к тому времени окончил школу, в вуз не поступил и перебивался случайными заработками. С матерью почти не виделся – она вышла замуж за преуспевающего дантиста, который не нашел общего языка с пасынком. В конце концов, на семейном совете было решено, что мальчик достаточно взрослый, чтобы жить отдельно. Ему купили однокомнатную квартиру, но ничего «взрослого» он так и не совершил.

Основным его достижением была женитьба на Римме. Ранний брак, обоим едва исполнилось восемнадцать. Неважно, где они познакомились. Может, на танцульках, на какой-нибудь молодежной тусовке. Римма работала на фабрике, производившей кастрюли. Целыми днями стояла у штамповочной машины, жила в общежитии. Олег стал для нее находкой. Мать давала деньги, квартира имелась. Внешне друг другу они подходили. Невеста – красавица. Жених − высокий, с угольно-черной пакистанской шевелюрой, но по-русски открытым и улыбчивым лицом. Оба были убеждены в своем совершенстве, и никакой нормальной супружеской жизни у них не получилось.

Эйфория первых месяцев быстро завершилась – наступила полоса безденежья и взаимных (не беспочвенных) подозрений в измене. Серафима Петровна считала женитьбу преждевременной, и размеры дотаций с ее стороны сильно уменьшились. Она считала, что вертихвостка задурила голову ее сыночку. Олег с ней не соглашался, и отношения с матерью испортились.

Римма любила наряды, танцы, компанейское общение и надеялась выбиться в высший свет. Олег любил сидеть дома, читать и воображал себя романтиком – капитаном Греем из «Алых парусов». Жаль, что Римма на роль Ассоль не подходила.

Он увлекся политикой. Осуждал социальную несправедливость, штудировал труды анархистов, троцкистов и прочих «властителей дум», пытался заинтересовать Римму судьбами Че Гевары и Франца Фанона. Тщетно.

Молодые не развелись, но расстались со смешанными чувствами, и Олег отправился в Исламабад – навстречу новым впечатлениям. Ему не хватало солидности, зато глупость и неуравновешенность имелись в избытке. Как иначе объяснить, что он не полетел прямым рейсом в Исламабад, где находился офис организации, а прибыл в Карачи – чтобы оттуда совершить полное опасностей путешествие в столицу. Не по воздуху, а по земле, на арендованной автомашине. Разбитые дороги, не все обозначенные на картах, десятки и сотни километров сквозь несусветную глушь, и самое неприятное – нападения разбойников и грабителей.

В Исламабаде Олег всерьез занялся гуманитарной работой, ездил в районы, опустошенные наводнениями, засухой и пожарами. В Пакистане с завидной регулярностью случается и то, и другое. А в промежутках получал удовольствие от своего нового статуса. От шикарной виллы, женщин, денег, комфорта, официальных приемов.

Увы, юноша оказался слишком честен, а может, слишком наивен для этой работы. Выяснил, что вся затея с неправительственной организацией придумана не для помощи несчастным страдальцам ‒ им доставались жалкие крохи от того, что выделяли британское правительство и частные спонсоры ‒ а для обогащения безнравственных дельцов. Вся его натура, сформировавшаяся в процессе изучения утопических текстов, возмутилась циничным обманом. Ему бы расплеваться с отцом и отойти в сторону, так нет же, пошел ва-банк. Созвал пресс-конференцию, выступил с разоблачительным заявлением, которое напечатали центральные пакистанские газеты.

Но этого ему показалось мало. Вступил в ряды левацкой группировки с громким названием «Тигры пакистанской революции». Там собрались такие же юные и недалекие олухи. Осуждали правивший в стране военный режим, призывали к демократии и равноправию. Ничего нового. На революционные выступления силенок не хватало, а вот листовки печатали и распространяли где придется. В отелях, университетах, торговых центрах…