Новую накидку надела сразу, она здорово скрывала изгибы, по которым можно было догадаться, что я вовсе не парень.

Вскоре добралась до палатки, где продавались пряности. Я слегка путалась в названиях трав. Невидимый Варгин стоял рядом и услужливо подсказывал. Так я купила тимьян, укроп, зверобой, коренья и засушенные ягоды брусники, а кроме этого соль, которая стоила как все остальные товары.

Торговец был явно неместный. «Заморский». Говорил с южным акцентом. А еще подозрительно косился на кольцо, будто о чем-то таком догадывался. Я сложила товар в плетеную корзину, которую дала хозяйка.

На обратном пути оставалось зайти к мастеру. Пришлось свернуть в закоулок. Рядом проходила сточная канава. Впору заткнуть нос от запашка, что от нее раздавался, но я терпела, ведь местные не обращали на запах — и мне нельзя себя выдать. К счастью, скоро мы свернули на другую улочку.

В мастерской кожевенника пахло иначе, после «благоуханий» улицы аромат выделанной кожи показался даже приятным.

Интерьер заполняли шкуры, новенькие сапоги стояли в ряд на полках.

На полу и деревянном стеллаже — элементы сбруи. На стене висел искусно выполненный оберег — плетеный из кожи круг с висячими полосками.

Я даже не сразу заметила, что на меня смотрит местный подмастерье — высоченный, как оглобля, парень лет двадцати с редкой растительностью на лице.

— Тебе чево надо, тощий?

Я показала табличку, что дала в дорогу хозяйка. На деревяшке она изобразила несколько символов. Они не походили ни на кириллицу, ни на латинские буквы. Тут бытовала своя письменность, о которой я пока ничего не знала. Но намеревалась разобраться в ближайшее время.

— Я новый работник Демида. Он болен, просил забрать упряжь, — сказала грубым голосом, подражая мужскому тембру, как учил Варгин, и не забывая про остальные правила общения.

Подмастерье пробежался взглядом по табличке и кого-то окликнул. Через пару минут в мастерскую пришел мужчина постарше, плотный и мускулистый. О таких обычно говорят «косая сажень в плечах». Задумчиво почесал бороду, потом полез искать среди кучи разной сбруи ту, что предстояло забрать мне.

— Заклепал шлею, пока разойтись на должна, заменил гужи, да поменял постромки. Передай Демиду, пусть лучше купит новую. Уж кому-кому, а ему-то хорошо известно, что бывает, если упряжь лопнет, да еще и на ходу.

— Он упал с лошади? — догадалась я.

— Еще два лета назад упал. Ты ведь новенький? Раньше у него Рулаф в помощниках ходил, его племяш.

— Да. Новый. Я Данила, — сказала, а сама все прокручивала мысль о том, что два года назад хозяин корчмы получил травму.

— А я Карн, — представился мастер и улыбнулся, сверкнув прорехой меж зубов. — Если что надобно будет — приходи. Делаю все быстро. Могу сапоги сшить, коль понадобятся.

— Конечно. А можете… то есть, можешь сделать кое-что под заказ?

«Данка, давай быстрее». — Кот обошел Карна, разглядывая мастерскую, и подозрительно покосился на плетеный оберег.

Мастер обернулся, будто почувствовал нечисть.

— Показалось, — буркнул под нос. — Так чего ты хотел?

— Перчатки нужны, без пальцев, из тонкой кожи. — Я вдруг вспомнила, какие перчатки были мне надеты во «сне» и почему-то поняла, что должна приобрести такие же, чтобы спрятать кольцо.

Несколько минут я объясняла, что именно требуется. Наконец-то до Карна дошло, что за диковинку я имею в виду.

— Работа тонкая, штучная, потребует времени.

— Я подожду. Сколько такие будут стоить?

— Два талера с тебя возьму. Сделаю так, что лягут точь-в-точь по руке, не пожалеешь. Через седмицу изготовлю. Но без задатка не стану браться.