Небо над трактом полыхало огнём и дымом, и тот же запах шёл от самого Густава. Радости от грядущих новостей это не сулило. Густав, с нежностью похлопав коня по крупу, передал его в заботливые руки конюхов. И только тогда поднял рукавицу в знак приветствия управляющему. Улав, напрягшись, спросил:

– Принёс ли ты вести о ярле, Лапландец?

– Принёс. Ярл жив и даже не ранен. Сейчас он направляется к старому Южному стойбищу викингов, на берег моря, – устало произнёс Густав.

– И ты оставил господина? – возмутился Улав.

– С Магнусом мои люди. И я сам скоро присоединюсь к ним. Не тревожься, Улав, – успокоил его гонец.

– Ярл вспомнил о кольце? – взглянул своими ясными глазами старик на Лапландца.

– Ты мудр, о, Улав! Но это дело не твоего копья, не так ли? – дерзко ответил тот, отворачиваясь от старика.

Улав хитро улыбнулся в усы.

«Конечно, на Магнуса сейчас вся надежда простых норвежцев. Кто как ни потомок Эрлингсона поведёт их в последний бой против ненавистных датчан, навязавших северным территориям короля Кристиана*», – подумал он, а вслух добавил:

– Хорошего улова ярлу, но…

– Ты о чём, старик? – остановился в недоумении Густав.

– Не найти вам кольца, я сказал, – твёрдо обрубил Улав.

– Ума ли ты лишился, старый наглец, спорить с ярлом, – закипел, наливаясь гневом, Густав.

– Не был бы я управляющим его имения, если бы ума у меня недостало. А кольца вам не найти, знаю! Даны сами его ищут. А нам ещё одна бойня накануне большого сражения не нужна. И это перед главной битвой? —наступал на него старик.

– Главная битва? Нет, ты точно ополоумел, старец! Может, скажешь, когда она будет? – раздражённо оборонялся гонец.

– Скоро, Густав, очень скоро! А в остальном… Какие ещё новости из города? – охлаждая пыл собеседника, снова спросил Улав.

– Тёнсберг сгорел почти наполовину. Жители стонут и клянут данов. Ярл обещал помочь, но позже. Сначала кольцо, – уже спокойно ответил Лапландец.

– Дай вам Бог. Спеши к ярлу, а мы уж тут сами управимся, – повернулся Улав ко входу в двери замка.

– Прощайте! – услышал он в спину слова гонца.

Поменяв коня, Густав умчался по дороге. А Улав уже совсем не спеша вернулся в дом. Улав не сказал, что накануне видел он сон. А надо вам сказать, что Улав верил в сны, особенно в те, где ему являлся его ангел-хранитель Христиан. Вот несколькими днями раньше приснился ему Христиан и сказал, что исполнится предсказание о кольце Одина позже, но только не сейчас. Только кто поверит Улаву?

Ангел снова сказал то, что Улав уже слышал от своей матери: что кольцо то волшебное и любое желание может исполнить. Только его непременно нужно в подарок от женщины или девушки получить, лишь тогда оно чудодейственной силой наполнится. Значит, если и найдёт ярл кольцо, не поможет оно ему. Холост ярл и бездетен. Сначала женой надо обзавестись. Сейчас не кольцо надо искать, а доблесть и отвагу в борьбе с врагами. Улав точно знает: придут золотые времена, и поднимется Норвегия на свой великий, смертный бой с данами. И выбросит их из своей прекрасной страны.

Жить станет хорошо с добрым и справедливым королём. В весёлых фьордах* снова появится много большой рыбы. А в пастбищах, поросших сочной, густой травой опять будут пастись стада тучных коров. Города будут красивыми

и богатыми и люди станут улыбчивыми. И в небе будет искриться своими золотыми лучами яркое солнце. Поднимется тогда Норвегия из грязи и войн на вершину блаженства. Обо всём этом сказал Улаву ангел, одного не сказал он: когда это всё случится.

«Нет, не дожить мне видно до этих времён, не судьба… – думает Улав, – а кольцо… найдут и его, наверное. Начнутся тогда чудеса на земле. Только надо ли это людям? Да и когда это всё случится, неизвестно…»