Жора жил в общежитии при депо. Сюда и подъехал «джип».

– А ты говорил – в депо пошел работать сразу после армии? – поинтересовался Лев.

– Да, сразу после армии, как сапоги снял, – подтвердил Жора.

– А что на квартиру не заработал? – прямо, как обычно, спросил Лев.

– Заработал, но, когда я с женой разошелся, там она и сын остались жить. Но это долгая история, – вздохнув, ответил Жора.

– Ну хорошо, двойник. Отсыпайся – и до завтра, – крепко пожал ему руку Лев.

– До завтра, – улыбнувшись, простился Жора и, выйдя из машины, аккуратно прикрыл дверцу.

– Давай, Геннадий, домой, и не забудь в бухгалтерии отметить часы переработки, – вместо благодарности за сверхурочную работу поощрил водителя Лев Николаевич. – Думаю, из-за срыва вечернего графика обойдемся без утренней пробежки.

Утро ничем не удивило. Секундные стрелки с той же размеренностью обегали круги по циферблатам часов. Люди все так же с переменным успехом пытались вписаться в эти круги, иногда опаздывая на целые минуты.

Единственное, что изменилось со вчерашнего утра, – это появилось желание поспать подольше. Обычно Лев не ложился позже 10 часов вечера, а вчера его тело достигло кровати и мгновенно уснуло только в  12 минут третьего ночи.

Заходил куратор регионов Староселец, отчитался в том, что заявки с регионов были вчера собранны до 12 часов, в ответ на что Царь ему сообщил, что в таком случае, если не будет больше накладок, Староселец еще может рассчитывать на 50%-ную премию.

Раздался звонок по внутренней связи.

– Лев Николаевич, сотрудница Харлампиева не вышла сегодня на работу. Звонила ее сноха и сообщила, что вчера, вернувшись домой, она почувствовала себя плохо, и ее отвезли в больницу, – сообщила Марина.

– Пусть не забудет предоставить подтверждающий документ из больницы, иначе будем вынуждены отметить ей дни болезни как прогулы, – спокойно ответил Лев Николаевич и поинтересовался: – А телефон центра ты ей вчера дала?

– Я ей говорила, чтобы она зашла за контактами, но она в течение рабочего времени не зашла. Сказала, что во всяких фондах была и толку никакого, – отчитался голос Марины.

– Ясно, напомни ей еще раз, как появится, – распорядился Царь.

– Слушаюсь, Лев Николаевич, – ответила Марина металлическим тоном. По-видимому, ей тоже казалась бессмысленной передача телефонов, и она осуждала шефа за черствость.

После этого день потек по проверенному сценарию. Приближалось время обеда. Встреч на обеденное время назначено ни с кем не было, но почему-то не хотелось есть в одиночестве.

Взглянув на часы, директор подошел к окну.

Электричка бежала по кольцу. Лев подумал, что все транспортные средства оставляют за собой следы, и только железнодорожные составы едут по заранее проложенным путям.

Сегодня электричка вызывала не чувство тоски по беззаботному детству, а восторг от прикосновения к мечте. Лев понимал, что только вчера впервые в жизни он был по-настоящему счастлив, и это заставляло его задуматься о смысле жизни.

Ему вспомнились слова песни из старого советского мюзикла: «Все ищут ответа, где главный идеал? Пока ответа нету, копите капитал». Вот и смысл его жизни свелся к заработку денег по одной причине – из страха зависеть от денег.  Но он понял одно: когда у него появились большие деньги, они захватили власть над его жизнью, временем и мыслями. Теперь он стал их рабом, он жил, чтоб они плодились и приумножались. Ну а как еще жить, он не знал. Было поздно менять порядок вещей. Сейчас, управляя финансами, он хотя бы чувствовал себя нужным, хотя, конечно, осознавал, что, если его не будет, мир не станет хуже и деньги легко найдут себе другого раба, эфемерным блеском внушив, что он хозяин жизни.