Девушка лежала на земле на том самом месте, куда она, как я помнил, и упала. Ей даже не хватило сил, чтобы заползти поглубже в кусты. Глаза Устинарьи были закрыты, красная кожа стала чуть ли не такой же белой, как у меня самого. Тело девушки временами сотрясали судороги. Я расстелил на обочине дороги свое походное одеяло и осторожно перенес на него Устинарью. В себя она так и не пришла. Весила она не так уж и мало. Хотя поменьше, чем я сам, конечно.

А вот мастеру Ростку повезло: девушка, которую ударил атаман разбойников, очнулась почти сразу. Смотрю: она уже ковыляет ко мне потихоньку, опираясь на подставленное господином Эйвином плечо. Следом за хозяйкой, уныло опустив голову чуть ли не к самой земле, бредет белый пони.

– А это кто такая? – удивился мастер Росток, увидев охотницу.

– Устинарья, девушка-воин из племени Красных Волков! – представил я ее. – Моя добрая спутница.

– Что с ней? – спрашивает мастер Росток.

– Ослабела от болезни! – объясняю я. – Хорошо бы напоить ее чем-нибудь согревающим и бодрящим. Нет у вас такого с собой?

– Есть! – отвечает за него незнакомка.

Морщась от боли (видно, крепко ей досталось!), она вынула из седельной сумы своего пони маленькую фляжку и протянула ее мне. Сначала я сбрызнул на лицо охотницы водой. Потом, когда она открыла глаза, осторожно поднес к губам девушки горлышко фляги. Охотница сделала глоток-другой и закашлялась. Смотрю я: взгляд Устинарьи постепенно прояснился, а лицо из бледно-розового снова стало красным: она ведь краснокожая.

– Ты можешь говорить? – спросил я ее.

– Да! – ответила она. Хрипло так ответила, но все-таки.

– А сидеть?

– Не могу, Эйгор.

Я кивнул головой и укрыл охотницу своим плащом. Пусть полежит пока и отдохнет. От напитка незнакомки Устинарье явно полегчало, но силы к девушке еще не вернулись.

– Позволь тебе представить, Эйгор: это донна Мария Аль Варсио! – сказал мастер Росток. – Представительница древнего и богатого эс-панского рода. Во многом благодаря тебе эта знатная дама не попала в руки разбойников.

Я с поклоном вернул донне Марии фляжку. Она взболтала содержимое, сделала изрядный глоток и заметно повеселела.

– Лучшее амахарское вино, настоянное на целебных травах! – сказала она, укладывая фляжку обратно в седельную суму. – Благодарю тебя, славный юноша, за своевременно оказанную помощь! Леса на севере Эс-Паньи заселены мало, солдат здесь нет, и разбойники совсем распоясались! Но я думаю, дон Орант скоро примет меры и пресечет эту незаконную торговлю через реку. Тогда им не поздоровится! Благородный дон Эйвин, твоему доблестному мечу мы обязаны спасением от этих злодеев!

И милая молодая дама хорошенько лягнула связанного верзилу.

– Негодяй должен быть немедленно казнен! – заявила она. – По эс-панским законам разбойное нападение на благородную даму карается смертью. Ты как представитель благородного рода имеешь полное право судить разбойника и привести приговор в исполнение.

– Пусть им лучше займется местный судья! – поморщился мастер Росток. – Я не хочу перебивать его хлеб.

– Тогда я сделаю это сама! – заявила гордая донна, выхватывая из ножен свой кинжальчик.

Господин Эйвин едва успел схватить разгневанную девицу за руку.

– Разбойники могут вернуться за своим атаманом! – воскликнула эс-панская девица. – Поэтому нам надо избавиться от него, и как можно быстрее!

Похоже на то, что здешние леса кишат лихими людьми, подумал я. Тогда нам и правда повезло встретить мастера Ростка. На дороге, полной разбойников, просто необходимо иметь среди спутников благородного меченосца. Не для этой ли встречи мадам Августа отправила нас сюда? И если так оно и было, то откуда тогда она об этом узнала?