Валя переключила внимание на телевизор. Реклама уже закончилась, сменившись ток-шоу, где молодой человек с горящими глазами вещал что-то про отправку CO_>2 на Луну.

Ян Воробьёв включил радиоприёмник и поймал развлекательную волну. При всех плюсах работы в глубине Мещеры, среди сосновых лесов и красивых озёр, существовал один объективный минус: никакущая гражданская связь. Ни в чатах потрепаться, ни видео посмотреть. Как-никак охраняемый правительственный объект. Телевизора в казармах не было, и старшой пресекал любые попытки притащить туда даже миниатюрный телек. Много свободного времени? Нечем заняться? Физуха, кросс, стрельбы.

Их без того хватало, поэтому Ян смирился и просто слушал радио, сидя в тени разлапистой ели. Посреди преимущественно соснового леса она смотрела слегка инородно, будто ёлки сговорились и заслали сюда шпиона. Воробьёв же считал, что ель выросла тут специально. Чтобы Яну было где прятаться от припекавшего солнца, коротая время до смены.

Сегодня крутили подборку ретрогрупп, популярных в начале 2050-х. «Арина и чугунные болваны», «Транзисторная бабушка», «Ошибка 418»… Большинства из них Воробьёв никогда не слышал, хотя попадались и знакомые названия. Кажется, творчеством «Арины» увлекалась соседская дочка. Вскоре старые песни Яну наскучили. Он переключился на другую радиостанцию, затем ещё и ещё, пока не наткнулся на «Российское армейское радио», где обсуждали вопросы борьбы с экологическим терроризмом, который лишь прикрывался экологией, а на деле использовал те же методы давления и запугивания: убийства учёных и общественных деятелей, взрывы в местах скопления людей, атаки на инфраструктуру. Несмотря на то что в своё время ФСБ удалось уничтожить местную ячейку «ЭкоТер», «гидра» отрастила новые головы, и всё началось по новой.

В этом и заключался парадокс нового времени. Войны закончились, наука процветала. Переориентация экономики привела к возникновению консорциумов учёных и бизнесменов, многочисленных кампусов и лабораторий, занимавшихся исследованиями под конкретные запросы больших предприятий и маленьких фирм. Каждый человек видел, что жить становится лучше и лучше. Причём ощущал улучшения на себе.

А с другой, тёмной стороны давил экотерроризм, пытавшийся разрушить ощущение безопасности. Отогнав лишние мысли, Ян вытащил наушник и прислушался. Ему показалось, что он заметил движение среди кустов. Хотя Воробьёв ещё не заступил на смену, бдительность лишней не будет. Лучше проверить, кто там по зарослям шастает. Ян встал и покрался туда, где мог скрываться предполагаемый злоумышленник. Внезапно до ушей Воробьёва донёсся какой-то до боли знакомый звук. И лишь раздвинув ветви, Ян понял, что именно он слышит.

На небольшой полянке стоял незнакомец и задумчиво мочился на дерево. Ян ойкнул. Незнакомец вздрогнул, едва не забрызгав кеды.

– Вы ко всем так подкрадываетесь? – спросил он, не поворачиваясь.

– Служба обязывает, – смущённо ответил Воробьёв.

– Мне грозит штраф или арест за справление нужды в неположенном месте?

– Простите, я не хотел…

– Я тоже не хотел, – усмехнулся незнакомец. – Чая в обед надулся, вот и припёрло. От столовой до туалета добежать не успел. Пришлось деревья поливать.

– Тогда с облегчением!

Ян развернулся и зашагал обратно к ели. Времени до смены завались, надо его добездельничать. Например, покемарить.

– А кто и чем так Хлебникова выбесил? – поинтересовался Георгий, когда они с Островским остались вдвоём.

– Сергеич не любит иностранных названий, даже греческих с латинскими, – ответил Василий Евгеньевич. – Видел, как он при слове «микоид» морщился? Предлагал вариант «грибоид», но его отклонили. В этот раз опять «нерусское» название прототипу утвердили, вот он и взбеленился. Не обращай внимания, у каждого из нас есть свой пунктик.