Случилось так, что быстро устроить назначенную встречу не удалось. Снова болезнь вмешалась в его планы. Два последующих дня Семен не находил себе места от боли. Лекарства помогали слабо и полностью от нее не избавляли. Утром третьего дня он почувствовал себя несколько лучше и решился пойти в церковь. Когда он входил в храм, Литургия уже закончилась, люди шли приложиться кресту и постепенно расходились. Семен поджидал отца Георгия на том же месте, где они познакомились. Вскоре тот вышел из алтаря и, заметив Семку, подошел, улыбаясь.

– А я уж, грешным делом, думал не придете, – сказал батюшка.

– Да вот, приболел немного, – чуть смущаясь, проговорил Семен, – голова что-то опять…

– Понимаю, – кивнул головой отец Георгий и спросил:

– Ну, как? Не нашли еще ответ на свой вопрос?

Семка отрицательно покрутил головой.

– Тогда знаете что… – священник на секунду задумался и решительно предложил:

– А давайте пойдемте со мной в трапезную и выпьем чаю! А заодно и побеседуем. Время уже обеденное, а я еще и не завтракал.

Заметив немой вопрос на лице юноши, батюшка пояснил:

– Такие, знаете ли, правила. Священники перед Литургией не едят. Так прописано с древних времен. Литургия – величайшее таинство! Самое великое из всех прочих, ради которого, собственно, и храмы строят, да…

Семка не стал упираться, и они прошли в трапезную, которая располагалась в подвале храма. Он был немного удивлен, проходя мимо различных подсобок, каких-то коробок и хозяйственных помещений. О том, что они находятся в церкви, здесь уже мало что напоминало. Он заметил лишь кресты, нарисованные, или как ему показалось, выжженные пламенем свечи, над дверными проемами, да еще, встречавшиеся им на пути сотрудники храма останавливались и просили у батюшки благословения.

– Вам даже здесь покоя не дают, – заметил Семка, – они что, не знают, что вы еще даже не кушали? Могли бы и после…

– Знают, но значит не могли, – заметил батюшка.

Наконец они вошли в просторную, светлую трапезную. С одной стороны к ней примыкала кухня. Оттуда доносился привычный шум, свойственный любой кухне: позвякивание кастрюль, тарелок, журчание текущей воды, а также завораживающе-аппетитный запах еды. На стенах висели картины-гравюры на темы то ли мифов, то ли сказок. Везде, где только можно, стояли цветочки на ажурно вырезанных подставках. Здесь были как-то по-особому поставлены столы, которые располагались рядами в виде буквы «П», еще несколько столиков стояли отдельно.

Они расположились за одним из таких маленьких столов. К ним вскоре подошла немолодая женщина в чистом белоснежном переднике и спросила:

– Молодой человек с вами, отец Георгий? – и добавила, – вам на двоих подавать?

Получив утвердительный ответ, женщина отошла, и вскоре у них на столе оказался вполне полноценный обед из нескольких блюд.

– Батюшка, вы же говорили только про чай, – заметил Семен.

– Верно, говорил, – подтвердил отец Георгий, приступая к салату из капусты. – Но перед чаем, как ты знаешь, следует подкрепить себя и прочей едой, особенно тем, кто трудился и служил, а еще тем, кто желает получить добрые знания. Так что, давай ешь!

Уже перед чаем батюшка расположился к разговору.

– Не возражаешь, Семен, если буду говорить тебе «ты»?

– Конечно, батюшка, говорите.

– Итак, – начал он, – ты спрашивал, зачем в храмах свечи?

Так вот. Во-первых, вполне банально – для освещения. В старину, когда не было электричества, нужны были источники света. И особенно они были нужны в местах, где находились святые иконы. Человеку во время молитвы важно видеть на иконе лик. Ведь молитва – это общение. Во время нее мы обращаемся к святому, изображенному на ней, как к живому. Мы и сейчас, если уважаем собеседника, разговаривая, смотрим в лицо. Так и здесь. Через икону мы словно наблюдаем далекий, не ведомый пока нам, духовный мир, подобно тому, как через обычное окно можем наблюдать за происходящим снаружи. А свет от свечи в этом помогает. Для того же служат и лампады. Только там вместо воска горит масло, и время горения у лампады значительно дольше, чем у свечи. Службы-то наши, особенно в древности, были значительно более длинные, а потому практичней было зажигать лампады, чтоб не отвлекаться от молитвы.