– Не нужно мне этого счастья, – пискнула Глаша.

– Не нервничай, подруга. Ты свою красоту не умеешь подчеркивать, тогда это сделаю я.

Прикусив язык, Глафира обреченно отдалась в руки Марка. Пока он занимался ее непослушной рыжей шевелюрой, к ней подсела со своим столиком мастер маникюра и принялась старательно шлифовать ее ногти и наносить выбранный хозяйкой салона яркий гель.

Глаша, сломленная напором Евгении, уже не сопротивлялась. Свою подругу она знала прекрасно и понимала: если та что-то решила, то пойдет, словно танк, напролом.

Боясь громких конфликтов, Глаша решила вообще не спорить. Однако вскоре она поняла, что решение это было опрометчивым. После укладки волос и маникюра Евгения пересадила ее в другое кресло.

Ничего не понимая, Глафира осторожно поинтересовалась:

– Еще что-то? Вроде бы уже все сделали.

– Да что ж мы, скажи на милость, сделали? – отмахнулась подруга. – Это только начало.

Присмирев, Глаша безропотно вжалась в кресло, дожидаясь таинственного продолжения.

Ждать пришлось недолго. Ласково улыбаясь, к ней подошла молодая женщина с большим бьюти-кейсом. Испуганно глянув на него, Глаша облизала пересохшие губы.

– Ой, а что вы собираетесь делать?

– Сейчас вы станете неузнаваемой, – ослепительно сверкнула белоснежными зубами дама. – Макияж добавит вам красоты и блеска.

– Да не хочу я быть неузнаваемой, – вскочила с кресла Глафира.

Оглядываясь в поисках подруги, она попыталась незаметно улизнуть, но дама, получив жесткие указания хозяйки, стояла насмерть.

– Не торопитесь. Сопротивление бесполезно. Евгения попросила сделать вам самый лучший макияж, а шефа я ослушаться не могу.

Глафира плюхнулась в кресло и, посмотрев на свое отражение в огромном зеркале, пожала плечами.

– По-моему, все и так неплохо. Мне нравится.

– Конечно, – снисходительно кивнула вышколенная дама. – Но вы как алмаз. Знаете же, что не ограненный он даже не блестит, а побывав в руках ювелира, сверкает так, что люди голову теряют.

– Ладно уж, – махнула ладошкой Глаша. – Сверкать так сверкать!

– Вот это правильно, – обрадованно засуетилась дама.

Когда Глафира, наконец, получила свободу и через час вошла в кабинет Евгении, та просто онемела.

– Глашка, ты богиня, – пробормотала она.

– А то, – довольно приподняла бровь Глафира. – Только я и без твоих мастеров это знала.

– Врешь ты все! Ничего ты не знала. Погрязла в своих комплексах. Ходишь как старуха: сутулишься, ногами шаркаешь, прическу не делаешь. Носишь дурацкие растянутые свитера! Жрешь свои булки и шоколадки. А ведь ты можешь быть другой! Только посмотри, как ты хороша! И полнота твоя вдруг стала такой аппетитной, притягательной, гармоничной… Вот куда мужики смотрят?

– Я не поняла, – возмущенно надула губы Глафира. – Теперь каждый раз, когда тебе не понравится мое состояние, ты будешь заставлять меня проходить через эти экзекуции? После Глеба, помнится, было то же самое. Только вот я не поняла, что тебя сейчас насторожило? Живу как всегда. Работаю, читаю, гуляю с собакой…

– О, началось, – Евгения, сморщившись, передразнила подругу: – работаю, читаю, гуляю… Фу! А где блеск в глазах, любовь, секс? Радость, объятия, вино, мужчины?

– Ой, куда тебя понесло? – перепугалась Глаша. – С чего бы это? И зачем?

– Хватит притворяться, подруга. Я же вижу, ты уже неделю сама не своя ходишь!

– Так мужчины здесь ни при чем!

– В общем, план такой, – махнула рукой Евгения.

– Нет, нет, нет, – схватила ее за руку Глаша. – Никакого плана! Хватит на сегодня, пожалуйста! Едем домой! Пора ужинать.

– Ты спятила? – неугомонная Евгения возмущенно округлила глаза. – Что ж мы напрасно, что ли красоту такую делали полдня? Сейчас в магазин за платьем, потом в ресторан.