- Нереально. Может, отец и не против, но мама... Держит меня в ежовых рукавицах! Думает, что мне всё ещё десять, наверное...
- Мы всегда будем детьми для своих родителей. В любом возрасте. Главное, что они тебя очень любят. Поэтому и переживают.
Я замешкалась в нерешительности, но, всё-таки, собралась с духом и задала свой вопрос:
- А у вас с Джессикой... Э-мм.. Или вы не хотите детей?.. Извините, это не моё дело! Простите, зря я... 
- Нет, всё нормально. Не извиняйся. Это естественно, что у людей возникают такие вопросы, ведь мы женаты уже десять лет. Ты не первая спрашиваешь, поверь мне. И ты уже взрослая, поэтому скажу прямо - поначалу мы не торопилась становиться родителями, а потом у нас долго не получалось... - Виталий загадочно улыбнулся. - Но теперь... То, что ты приняла сегодня за морскую болезнь... Это обычный токсикоз беременных. Джес на восьмой неделе!
Он ещё что-то говорил и говорил... Но я уже ничего не слышала. В моей голове невыносимым набатом гремели слова "беременна" и "на восьмой неделе"...
Руки превратились в обессиленные плети и задрожали. Бутылочка с уксусом выскользнула и рассыпалась на сотни мелких осколков, оставив на тротуаре мокрое, тёмное пятно.
Но что такое эта дурацкая бутылка по сравнению с моим разбитым вдребезги сердцем и мечтами, что когда-нибудь мы с Виталием будем вместе?

4. Глава 4

Шла третья неделя моей душевной хандры, которая в свою очередь цепляла и подтягивала другие, уже физические, недуги: начиная от конъюнктивита и пресловутого, не проходящего насморка и заканчивая почти ежедневными головными болями.

Измяв всю постель многочисленными часами лёжки, я, всё-таки, заставила себя встать. Любовь любовью, но даже то, что она несчастная не отменяет последний экзамен, к которому я ещё даже не начинала готовиться. 

- Дочка? - раздался тревожный голос мамы за дверью.

- Заходи, мамуль...

- Ну что с тобой, моя милая? Сидишь у себя целыми днями. Может выйдешь прогуляться? Ну давай! Позови Эмбер, Кэйтлин.

- Мам, мне нужно заниматься. Не до гуляний, ты же понимаешь. - я попыталась выглядеть беззаботно, но вышло вяло и апатично.

- Златуль, послушай, я же вижу, что с тобой что-то не так! И я очень переживаю, дочка! - мама начала нервно теребить кулон на шее, а это - первый признак того, что её нервы на грани. - Может, всё дело в мальчике?

Ха! "В мальчике"! Знала бы ты, что этому "мальчику" тридцать семь, упала бы в обморок. А об остальном я уж молчу... Страшно даже представить... 

- Нет. Просто устала к концу учебного года. Да ещё с выбором университета беда.

- Ну ничего, это мы решим. Сейчас главное - этот экзамен. Осталось совсем чуть-чуть поднажать, да? 

- Да, мамуль. Кстати, классные серьги. Новые? - постаралась я отвлечь её от своей персоны.

- Новые. Папа подарил. Мне тоже очень понравились. Ну, ладно... - мама хлопнула себя по бёдрам, обтянутым тканью строгой, тёмно-синей юбки и слегка приободрилась. Ты только не переусердствуй, Златуль. От усиленной зубрёжки голова может пойти кругом и всё перемешаться. Позанимайся немного и позови девчонок к нам. Устройте пижамную вечеринку. Мы с папой, всё равно, будем поздно.

- М-м-м... Как интересно... У вас что? Свидание? 

- Не совсем - засмеялась мама. - Огановские пригласили в "71Above Restaurant and Skylounge".

- Вот это название! - протянула я и схватилась за изрядно затупившийся, ярко-розовый карандаш, как утопающий за соломинку. Нужно же было хоть что-то сказать, а не просто сидеть с затравленным выражением лица и пытающимся выпрыгнуть из груди сердцем.

- Да, интересное название. И заведение, говорят, очень атмосферное и дорогое. Но оно и понятно, у них ведь годовщина свадьбы. Десять лет.