Они радостно закивали. Еще он посоветовал им забыть о заводе навсегда, как о неприятном сне. Если же кто из них появится здесь еще раз, карьера ему точно не миновать.

Он дал им деньги на бензин и снятие стресса, извинившись за то, что паспорта оставил на случай, если они вздумают продолжить дело с Лесками. Они даже не запротестовали и больше о себе знать не давали.

О том, что свой визит на станкозавод они сохранили в тайне, говорил тот факт, что о нем не имел представления даже прокурор Золотов. Уж он свой шанс насолить Косте ни за что не упустил бы.

Но вскоре с заводом стало твориться неладное. Сначала отказал в металле один поставщик, затем другой. Едва Хохлов нашел им замену, как разорвали многолетнее деловое сотрудничество два субподрядчика, и за ними аннулировали контракты на готовые станки сразу несколько фирм. Попытки выяснить, в чем причина этого, результатов не дали, пока один из старых знакомых Хохлова, директор метизного завода, не поинтересовался:

– На твой завод права никто не предъявлял?

Хохлов вспомнил о визитерах и рассказал о них.

– Тогда ясно. Работа Лискерова.

Директор поведал, что под угрозой потери жены и дочери он за бесценок продал контрольный пакет акций своего завода некоему Султанову, сохранив за собой руководящую платную должность. Через полгода он случайно узнал, что завод перекуплен у Султанова Лискеровым.

– Ты Султанова видел?

– Ни разу. Думаю, он подставное лицо. Со мной вели дела адвокаты и юристы. Так что я посоветовал бы тебе смириться и выторговать поприличней оклад. Другого выхода у тебя нет. Лискеров все равно от тебя не отстанет и завод получит. А может и убить.

Хохлов рассказал об этом разговоре Косте, уже избранному мэром.

– Значит, все-таки Лискеров, – проговорил задумчиво Костя, а когда директор ушел, потянулся к телефону. – Зайди ко мне.

Видно, есть бог на свете. Приблизительно через месяц Хохлов к своей радости узнал по телевизору о заказном убийстве Лискерова. Магнат был застрелен снайпером при выходе из ресторана. Нашлась добрая душа, которая его заказала. Дела на заводе быстро стали выправляться за счет восстановления прерванных связей.

Костя воспринял смерть предпринимателя – бандита с безразличием, заметив, что их плодит сама капиталистическая система, на смену одному бандиту тут же приходит другой. В борьбе с ними, если нельзя поменять систему, так и надо действовать. И никак иначе.

Насчет того, что есть бог на свете. Только от этого бандитов в России становилось все больше и больше. Поэтому Костя полагался больше на себя. Как говорится, бог-то бог, да сам не будь плох.

***

Ободренный поддержкой губернатора, Костя в первую очередь принялся за решение проблем порушенной деревни. Проезжая ранее мимо пустых изб, он пытался представить, как выглядела бы деревня, если бы в каждой избе дымились трубы, а во дворе играли дети. А по утрам и вечерам по улице прогоняли стадо коров.

О том, что так и было совсем недавно, ему рассказал Толя, работавший киномехаником, развозившим кинофильмы по деревням.

– Как они меня встречали! – вспоминал он с блеском в глазах. – Собирались перед клубом часа за два, парни куражились перед девками, те рыскали на них глазами, вокруг бегала детвора, царили веселье, шум, гам. После фильма в клубе обязательно были танцы под радиолу и на улице под гармошку. Если в фильме была новая песня, а они, как правило, были в каждой новой картине, то гармонисты тут же схватывали мелодию и наигрывали ее. А утром вся деревня ее пела. Раньше вообще много пели и плясали. Не как сейчас только на экране. Помимо фильмов, в деревенских клубах выступали артисты из Лесков, Центрограда, а то и столичные. Как правило, концерты для сельчан были бесплатные. А после концерта опять танцевали и плясали.