– Никита, мне всегда не нравились твои машины, – заявила с сомнением Александра. И пояснила убравшему улыбку с лица Никите: – Сначала битая «девяносто девятая», теперь «приора». На иномарку мощи не хватило? Не смог призанять? Никита, объясни!

– Я поборник российского автопрома!

– Смешно!

– А мне нет! – Никита собирался насупиться. Что, она поджидала его, чтобы поёрничать над машиной? А чем плоха «приора»? Она лидер продаж в России в этом году!

– Меня требует к себе твой непосредственный босс, – вдруг совершенно чужим, холодным голосом сказала Александра.

– Да? Вот теперь и я по-настоящему удивлён.

Александра пожала плечами.

Катаев вспомнил «вечных капитанов», работавших под началом Андреевой, – Купчика и Загина.

– Где твои архаровцы? Давно не пересекался с ними.

– Мои архаровцы отдыхают после героических дел – один в отпуске, другой в госпитале после ранения.

– Загин? Надо к нему заскочить, забросить апельсинчиков.

– Сделай доброе дело, – хмыкнула Александра. – У него жуткая аллергия на цитрусовые. Пусть почешется как следует. Так вот, прихожу сегодня на планёрку, наш генерал Харченко, без объяснений, приказывает шпарить в командировку, в ваше оперативно-тактическое отделение. Спросила: зачем? Говорит: генерал Туруханов объяснит. Ты в курсе?

– Нет.

– Странно. Ну, пойдем. А может, ты темнишь? А? Жук!

– Какая мне корысть? И никакой я не жук! Я хороший!

– Что-то затевают наши шишки. Вот здесь как-то неспокойно. – Александра показала на грудь. – Зябко как-то.

– Помассировать?

– Никита, прекрати! Это гадко!

– Погода такая.

– Это не погода такая, это ты такой!

На входе оба показали удостоверения дежурному.

– Майор Андреева, майор Катаев, вас ждут в зале совещаний. Генерал Туруханов уже дважды спрашивал.

Катаев с Андреевой переглянулись – ещё интереснее.

Минуя широкий вестибюль, повернули в коридор направо. В просторном зале для совещаний вокруг длинного овального стола сидели задумчивые начальники – генерал Туруханов от оперативно-тактического отделения, ещё двое солидных, которых Александра и Катаев не знали, а также директор всей ФСБ и пузатый дядька из МИДа. Туруханов кивком велел сотрудникам присесть с краю.

– Вопрос чисто политический – надо забрать их, и всё. – Дядька из МИДа бросил авторучку на лист бумаги для заметок и удовлетворённо откинулся на спинку кожаного кресла. Для него вопрос был решённым. Кресло прогнулось, издав жалобный скрип.

– Вопрос: как? – мягко произнёс директор ФСБ, немного сутулясь и глядя в стол перед собой.

– Нужно сделать чисто. Мы заявим громогласно о своей решительности! – сказал дядька из МИДа. – Сами понимаете – никаких потерь!

Туруханов обернулся к Катаеву:

– Понял?

Катаев ничего не понял, но бодро кивнул.

Начальники как-то сразу, всем скопом, поднялись из кресел и пошли вон из зала. Туруханов провожал их. Катаеву и Андреевой он взмахом руки велел сидеть на местах.

Вернувшись в зал, Туруханов хитро усмехнулся:

– Теперь с вами поговорим.

– Товарищ генерал… – открыл рот Катаев.

– Молчать, Катаев. Имей терпение. Слышал, что говорили, – никаких потерь! – Генерал уселся на своё место, сцепил руки в замок. – А дело затеялось большое. Слышали про Сомали? Информацию передали в «Новостях» только сейчас, для чего? Ведь моряки в заложниках у бандитов не первый месяц томятся. Политика. Кое-кто начинает забывать о статусе России. А Россия, милые мои, несмотря на потери территорий, людских ресурсов, экономические передряги, всё-таки суперстрана. Нужна быстрая, смелая операция по спасению российских граждан. Всё складывается как нельзя кстати – наши оболдуи с «Обезьяны» томятся у боевиков Бабека, вроде бы наши правы и являются жертвами обыкновенного бандитского произвола…