– Знаю, папочка, – ещё тише ответила девочка и отвела взгляд, открывая дверь, – я пошла готовить кофе.

Юрий приходил в себя, вообще не понимая, что дальше сказать своему ребёнку. У него было ощущение, будто по этой пустой ремзоне промчался безжалостный смерч, сметая всё и вся на своём пути.

– Будь, что будет, – подумал Юрий, – Анечка уже не такая маленькая, хоть и очень маленькая. Ей не хватает матери всё больше и больше, и как мне быть? Как дать ей то, что я дать не могу и не смогу? Эх, ладно, пойду, а то она решит, что я испугался и снова замкнётся в себе, а сегодня она весьма разговорчивая и даже улыбается.

Юрий зашёл в помещение ресепшена, где его уже ждала Анечка с чашкой готового горячего кофе в кофеварке. Дочь смотрела на отца своими чуть печальными глазёнками, как ни в чём не бывало, будто не задала только что неудобного вопроса, будто всё хорошо. Отец быстро переоделся в сухую спецодежду, подошёл к дочери, поднял её на руки и поцеловал в лоб.

– Солнышко, твоя мама смотрит на нас оттуда, – Юрий поднял глаза к потолку, – она очень тебя любит и всегда будет с тобой. Понимаешь?

– Угу. А бабушка Марфа сказала, что у меня может быть мама здесь, а не там, – Анечка также воздела глаза к потолку, – и что зависит это только от тебя. Ну, другая мама. Ты же это можешь, папочка.

Девочка обхватила шею отца двумя руками и крепко прижалась к нему.

– Вот старая ведьма! – про себя выругался Юрий. – Вечно лезет со своими советами, куда не просят. Надо снова поговорить с ней, чтобы не морочила голову моей дочери. А может ну её? Может отдать Анечку в детсткий сад, как советовали мне, тогда не придётся оставлять мою малютку у этой ведьмы, пока я мотаюсь по делам в город. Но ведь эта старая карга действительно нравится Анечке, чего греха таить, эта повариха из соседнего придорожного кафе на самом деле хорошая нянька и по-настоящему привязалась к моей дочке. Она даже деньги не берёт от меня за присмотр за Анечкой, обижается. Н-да… Всё-таки она хорошая и добрая женщина.

Ему стало неловко самому перед собой, что внутренне обругал пожилую женщину, годящуюся ему в матери, которая, к тому же, здорово его выручает в заботе об Анечке, когда он сам вынужден ездить в город по делам. Не возить же маленького ребёнка целый день с собой в машине и не тоскать её на деловые встречи с поставщиками и прочими людьми, необходимыми для хорошей работы его сервиса. А на Марфу Петровну всегда можно положиться. Он погладил дочку по голове и поцеловал.

– Солнышко моё, это невозможно, я этого не могу сделать.

– Но, ведь ты всё умеешь, папочка, у тебя всегда всё получается.

– Ох, не так всё просто в жизни, Анечка, не так всё просто. Давай почитаем, на чём мы там остановились?

Он попытался закончить этот сложный разговор с дочерью, прекрасно понимая, что теперь легко уйти от важного вопроса ребёнка не получится, а слабодушно откладывать его – значит сделать своей кровиночке больно. Не мог Юрий допустить этого, но и не мог пообещать Анечке найти новую маму. Обнимая дочь, его взгляд упал на журнальный столик, где помимо прочего были разложены визитки сервиса. Двух визиток не доставало, значит, клиентка забрала их с собой.

Больше посетителей в этот ненастный день не случилось, и отец с дочерью, дочитали книжку, закрыли сервис, включили дистанционный звонок – мало ли приедет клиент с неотложной работой, и отправились домой. Ливень уже прекратился, и зонт не понадобился. Сквозь иссякшие тучи пробилось предзакатное Солнце, и Анечка шла рядом с отцом, немного щурясь от прямых тёплых лучей и чуть улыбаясь. Она аккуратно стряхивала большие капли минувшего дождя с попутных травинок и цветочков, в изобилии растущих вдоль тропинки соединившей автосервис и их дом. Эти капельки, посверкивая в оранжевом свете низкого Солнца, падали и высвобождали растения от лишней тяжести.