— Давай рассказывай, кто меня оклеветал?

— Никто! Я не слепая! — Марина говорила громко, почти кричала.

— И что же ты видела?

— Я уже не маленькая. И прекрасно понимаю, кем тебе приходится дядя Коля! — эти слова она проговорила тихо, как будто боялась, что их кто-то услышит, хотя дома, кроме них, никого не было.

Светлана пыталась держать лицо и делала вид, что дочка несет полную ерунду:

— Мне? Дядя Коля? Это тебе он приходится двоюродным дядей по папиной линии.

— А тебе – любовником! — не выдержала и выкрикнула Марина.

Светлана с размаху залепила ей пощёчину. Девочка вскочила и убежала в свою комнату. Мать к ней больше не приставала и даже в комнату не входила. К обеду пришла Даша, Марина слышала, как они ворковали на кухне, а папы все не было…

Вечером Марина договорилась с Катей встретиться в кафе неподалёку от дома.

Катя купила по чашке чая и по пирожному. Марине хотелось выть от безысходности, и она не выдержала и наконец-то разрыдалась:

— Было бы куда уйти — я бы сейчас же ушла. Но я ребенок. Мне всего четырнадцать. Что мне делать?

Катя погладила ее по голове и обняла:

— Мы что-нибудь придумаем, не реви.

— Всю прошлую жизнь я мечтала о любви. Я делала все, чтобы она меня заметила. Именно меня. Не свою любимую дочку Дашеньку, а меня. Да, я никогда не была матерью, но я не понимаю, как можно обожать одну дочку и совсем не замечать другую? Знаешь, что я думала раньше?

— Что ты не ее родная дочь?

Марина удивленно посмотрела на Катю и вытерла слезы:

— Нет. Я никогда так не думала. Я считала, что она меня не любит, потому что я плохо учусь, потому что я некрасивая. Я смотрела на Дашу и думала: ну как такую можно не любить? А меня за что? За то, что я училась на одни двойки? За то, что я не похожа на нее?

Катя попыталась возразить сестре, но та не дала ей высказаться и продолжила:

— Но самое главное в другом. Сейчас я лучшая ученица в классе. Нет, даже в школе! В моей комнате всегда порядок. Я похудела и выгляжу сейчас, не как Винни Пух, а как обыкновенная девочка, я смотрю за собой, моя одежда всегда чистая, я сама себе стираю и глажу. Сейчас-то я понимаю, что аккуратность должна прививать дочке мама. С ранних лет! Именно мама должна заплетать дочке косички. А мне заплетает косы папа. Или Даша, когда у нее хорошее настроение. А мама никогда этого не делала. Понимаешь? Я вот такая сейчас худенькая, чистенькая, хорошенькая, умненькая, а она меня все равно не любит!                                                                                                         

Катя не знала, что сказать. На горькую правду трудно найти подходящие слова.

— Но знаешь, что самое страшное? – спросила Марина.

Сестра замотала головой, и у нее в глазах появились слезы.

   — Мне уже не нужна ее любовь. В прошлой жизни я подбирала малые крохи ее внимания и радовалась как дитя, когда она уделяла мне пару минут своего драгоценного времени. А сейчас мне не нужны ни она, ни ее любовь.

Девочка уже немного успокоилась и даже улыбнулась.

— Правда. Вот сейчас говорю тебе это и чувствую облегчение. Как будто огромный груз упал с моих плеч. Сейчас самое главное — спасти папу. И если он уйдет — я уйду вместе с ним и полюблю его Зою Михайловну.

— Она красивая, эта Зоя? Хорошая? — поинтересовалась Катя.

— В прошлой жизни у меня не было возможности узнать, кто она и что значит для моего отца. Он сообщил мне, что уходит, и я решила вычеркнуть его из своей жизни. Я считала его предателем. Кстати, мама ежедневно подливала масла в огонь и не забывала мне напомнить, какой он ужасный и как поступил с нами, девочками, оставив без отцовского внимания и любви. Представляешь, Кать, какая она сука?