Нам в Аароном запрещено ходить на вечеринки, но если Обри не знает, то и не переживает.

Лола уже перемерила кучу нарядов, когда Райан присылает сообщение, что уже идет. Так у меня появляется уважительная причина бросить подругу вместе с десятком однотипных черных платьев.

Раздается стук в дверь, и я знаю, что это Райан. Поначалу мне казалось странным, что в таких случаях у меня в животе трепещут бабочки, но теперь я думаю, что это мило.

Я открываю дверь. Он заполняет практически весь дверной проем. Светлые волосы растрепаны, от него сильно пахнет апельсином и еще чем-то непонятным, но запах меня почему-то успокаивает.

– Привет, красотка.

Он слегка прижимает губы к моей щеке и вручает сумку с едой. Он всегда приносит что-нибудь перекусить, наверное, потому что я ем мало и у меня дома никогда нет ничего вкусного. Зато Райан поглощает еду в больших количествах и под вкусным понимает много сладкого.

Аарон и Ло смотрят из гостиной так, будто никогда раньше не видели человека. Заметив их, Райан смеется – к счастью, он привык к их причудам. Я веду его в свою комнату, а он негромко бросает моим соседям:

– Привет.

– Эй, Ротвелл? – окликает Лола.

Он выпускает мою руку и поворачивается к ней.

– Что такое?

Она перегибается через спинку дивана, и по ехидному выражению ее лица я понимаю, что сейчас она ляпнет какую-нибудь пакость.

– У нас со Стейси смежные спальни, и чтобы мне не пришлось всю ночь слушать, как вы стонете и забиваете мячи…

Я за спиной Райана до предела таращу глаза.

– …можно узнать код твоей комнаты, чтобы я не ломилась в общий туалет на вашей вечеринке?

В кампусе на дверях комнат стоят электронные кодовые замки. У Райана есть своя ванная комната, поэтому просьба Ло не лишена смысла – чем пьянее народ на вечеринке, тем длиннее очередь в общий туалет.

Но о том, как она эту просьбу обставила, придется серьезно поговорить.

– Конечно, я тебе напишу. Только не ройся в моей комнате, Митчелл, я все равно узнаю.

Она показывает пальцами знак мира.

– Честное скаутское. Хорошего вам секса.

– О боже, Лолс. – Я издаю стон и поскорее затаскиваю Райана в свою комнату. – Дико извиняюсь.

– Она мне нравится. Прикольная, – усмехается он и, обхватив мое лицо, наклоняет мою голову, чтобы поцеловать.

Сначала поцелуй нежный, но потом его язык настойчиво двигается на моем. Его руки блуждают по моему телу и опускаются к бедрам. Затем он поднимает меня одним быстрым движением. Я машинально обхватываю его ногами за талию – мы так часто проделывали этот трюк, что вошло в привычку.

Снаружи слышится стук – наверное, это уходят Ло с Аароном, но все мое внимание поглощают горячие поцелуи на моей шее. Надо проверить, в самом ли деле они ушли, но мысли разбегаются, потому что Райан опускает меня на кровать и ложится сверху.

– Как прошел день? – бормочет он мне в ухо.

Он всегда так делает. Бесподобно целует, располагается между моих ног так, чтобы я начала извиваться, а когда я забываю обо всем на свете, задает какой-нибудь совершенно будничный вопрос вроде этого.

Когда я пытаюсь сформулировать ответ, он просовывает руку под мою футболку и проводит носом по моей челюсти. Вся моя кожа начинает зудеть, а он ведь еще даже ничего не сделал.

– День… э… хорошо, я… м-м… каталась…

Его тело сотрясается от смеха.

– Ты м-м каталась? Интересно. Рассказывай дальше, Аллен.

Я его ненавижу. Правда, правда ненавижу.

Я что-то бессвязно бормочу про лед и русских, пока он стягивает с нас одежду. Мы остаемся в нижнем белье. У Райана такое тело, что позавидуют греческие боги: смуглый загар после лета, проведенного дома в Майами, а кубиков на прессе столько, что и не сосчитать.