– Да мы уж с бабушкой поняли, что ты вся в книжках, сами всё приготовили, – смеялась Тася, – Пойдём обедать, а после до Левиненко сбегай, я им заказывала лекарства для бабушки, должны с города привезти.

Люся быстро пообедала и поспешила выполнять мамину просьбу, да ей и самой хотелось пройтись по улице, и по пути забежать к Даше. Может быть вечером они выберутся прогуляться, или в клуб, там как раз привезли к выходным новую киноленту.

– Люська, привет! – закричала Даша, завидев подругу издалека, – А я с крылечка сбиваю наледь, смотрю – кто-то по улице летит. Ну, думаю, точно ты, твоя походка!

Уговорившись встретиться вечером, подружки поболтали еще о всяком, и разошлись по своим делам. Люся спешила домой, несла лекарства бабушке, а в уме решала примеры, которые так и остались лежать на письменном столе в ожидании её. Уже на подходе к дому она с удивлением обнаружила, что во всех комнатах горит яркий свет, что, бывало, крайне редко… может быть, что-то случилось?! Люся рванула на крыльцо, и разгорячённая ворвалась в дом.

Гости сидели у стола, напротив них сидела Таисия с пунцовыми щеками, рядом с нею сидела бабушка и обе смотрели на сидящую напротив них незнакомую Люсе женщину. Женщина была одета в нарядный костюм, юбку и жакет, волосы были убраны в аккуратный валик на затылке. Рядом с женщиной сидел представительный мужчина с густыми усами цвета пшеничной соломы, он положил на стол сцепленные кисти натруженных рук и изредка кивал головой, поддерживая слова женщины в костюме.

Люся остановилась в дверях, не ожидавшая гостей в доме, а те замолчали и уставились на неё, будто рассматривая в ней каждую чёрточку.

– А вот и наша Людмила, – сказала Таисия, – Люся, познакомься, это Антонина Петровна и Степан Яковлевич, родители Миши…

– З…здравствуйте, – сказала Люся и почувствовала, как её сердце ухнуло куда-то вниз, а душа оторопела от страха.

– Здравствуй, Люся, – сказала Антонина Петровна, а её супруг важно кивнул Люсе, – Рады знакомству с тобой.

Из глубины комнаты выступил сам Миша, который до этого сидел на стуле у окна и потому Люся его как-то не заметила, удивлённая неожиданными гостями.

– Люся, привет! – радостно улыбаясь, сказал Миша, который по всей видимости был весьма доволен произведённым на девушку эффектом.

Увидев растерянность внучки, Клавдия Захаровна поднялась со стула и направилась навстречу Люсе:

– Давай мне пилюли мои, внученька, приберу. Спасибо, что принесла, а то у меня заканчиваются. Раздевайся, сейчас чай поспеет, станем гостей потчевать.

Люся сняла пальто и платок, пригладила волосы и не глядя на Мишу села рядом с мамой под пристальными взглядами гостей. Антонина Петровна как раз рассказывала о своём старшем сыне, что живёт он в Волгограде, работает на крупном заводе, куда попал по окончанию института. Потом разговор зашёл о делах в колхозе и о необходимости «молодых рук» и о таком прочем. Люся в это время помогала бабушке накрыть стол к чаю и всё время ощущала, как и Антонина Петровна, и Степан Яковлевич не сводят с неё глаз, разглядывают и шрамы, и всю её с головы до ног.

– Ну что же! – сказала торжественно Антонина Петровна, – Пора всё же к делу! Как говорится – у вас товар, у нас купец! Мы за этим сегодня и приезжали, чтобы познакомиться с Людмилой, с вами, Клавдия Захаровна… С Таисией Прокофьевной мы знакомы, её бабушка жила рядом через двор от моих родителей. Так что, семью мы вашу знаем, вы – нашу знаете. И это хорошо и правильно, как я считаю.

Миша сидел за столом красный и очень довольный, весёлыми глазами поглядывал на Люсю и подмигивал ей. Люся же была бледна и молча слушала разговоры, не смея перебивать взрослых. Пока Антонина Петровна говорила о важности семьи, и сделала паузу, чтобы глотнуть чаю, Люся тихо сказала: