Отряд формировался в Теблене – первой столицы повстанцев после начала крупных боевых действий, прошёл через Квекен (родной город Гле). Она думала, посещать или нет могилы родителей, потом решила, что нет, не достойны. А потом публично объявила, что посещение могил предков – архаичная традиция, которая должна отмереть.

 Передвижение к Красте много лет назад сильно отличалось по характеру (путь в детстве был гораздо безопаснее и не сопровождался смертями подчинённых, да и их не было), но ощущения были близкие. Когда Наклина Прицидовская-Кантронович говорила своей дочери: "Гëлле, ты едешь в прекрасное место, тебе там очень понравится", то дочка верила. И ей в принципе нравилось больше, чем дома. Пока не оказалось, что её ждет.

 Много лет спустя Гле хотела освободить девочек из, как она считала, почти борделя. Она горела этим всю кровавую дорогу, она горела этим под стенами Красты. Жаль, что по дороге к Красте потеряла она свои очки с простыми стёклами: именно в них она была на провозглашении республики.

 Долгое время не могли перерубить снабжение, с большими потерями роялисты всё же привозили необходимое в город. Дире Йорхем построил несколько бастионов, редутов, а также устроил несколько батарей, так что город стал не таким беззащитным, как виделся ранее. И республиканцы в этом убедились.

 Но пусть не сразу, но со временем город был окружён полностью. Но, несмотря на бомбардировки ( господствующие высоты были за повстанцами), несмотря на четыре попытки штурма, город держался. Многочисленная роялистская пропаганда слагала пафосные стихи про защитников города, писались картины. Вспомнили даже, что в этом городе родился дед Хевица Вармор – последний король, который хоть что-то делал для подданных. Ну и пропаганда опиралась на вполне реальные факты стойкости.

 После четвёртой попытки как раз и оказалась армия в руках Хермера Пеммера. Совсем скоро должны были пройти первые выборы лидера, и Хермер очень хотел их выиграть, а потом постараться не проводить новые как можно дольше. Именно к выборам и нужно было Хермеру взять Красту. Он очень желал этого и был готов не считаться с потерями и разрушениями. Его спросили:

– Но в Красте тоже живут Ваши избиратели…

– Из мирняка там в основном женщины и мелкие, они всё равно не могут голосовать. А мужики… Там у них всё уже отжали или порушили, они уже этот… ценз не пройдут.

 От выбравшихся из города местных и от перебежчиков стало известно о порядках в Красте, которые своей волей устроил Дире.

 Ещё кольцо не замкнулось, как всех наиболее нелояльных жителей было приказано арестовать. Таких было немало, дело в том, что сразу после революции в Красте был митинг с участием Ленджа Детлы, на который пришло немало горожан. И не все из них смогли город покинуть. Потом арестованных расстреляли. Укрепления ( в том числе баррикады на улицах, на случай боёв в самом городе) также должны были строить как защитники, так и жители, за неявку нужного числа людей от квартала было наказание. Вообще, Хермер Пеммер, узнав о законах осаждённой Красты, подумал, что это идеальный строй.

 Когда кольцо замкнулось, то всю еду, которая была в городе, было приказано централизовать. И все жители подчинились приказу. Все, кроме Барет Кугнер. Она отказалась отдавать многочисленные запасы, как и пускать раненых в дом. На закономерные возмущения она показала бумагу, которую ей прислали из правительства. Дом был объявлен неприкосновенным. Бумагу эту Барет сумела получить чуть ли не на флажке, чуть ли не в последний момент, когда можно было проехать в город.