– Прости, что принял тебя за утопленницу. Не то, чтобы я верил во все эти сказки, но ты так тихо и внезапно появилась, словно из ниоткуда.– Он поднял на неё глаза и неожиданно улыбнулся.– Я тебя помню. Тебя ведь зовут Милорада, да? Ты спасла меня на рассвете после Купальской ночи. А потом так быстро исчезла, что я не успел поблагодарить тебя. С тех пор я много думал о тебе, и волей-неволей меня начали посещать мысли, что ты всего лишь плод моего воображения. Хорошо, что ты мне не привиделась, а то я уж подумал, что у меня рассудок помутился. Я Радомир.

От его искренней улыбки сердце Милорады застучало быстрее. Воспоминания унесли её в тот день, когда она склонилась над бесчувственным смертным, вдыхая в него жизнь. Взгляд невольно остановился на его губах. Тогда они были бледные и холодные, но на удивление мягкие и приятные. Ей захотелось вновь коснуться их, чтобы ощутить тепло.

– Я не видел тебя раньше. Ты живёшь где-то неподалёку?– голос Радомира прозвучал слишком громко в воцарившейся тишине.

Осознав, что бесстыдно рассматривает его, вила вспыхнула. Щёки залились предательским румянцем. И о чём она только думает? Милорада встрепенулась, прогоняя внезапный порыв.

– Вообще-то нет. Я случайно сюда забрела.

– В столь ранний час?

– Мы с сестрой отправились за грибами,– сказала Милорада первое, что пришло в голову.– Я немного отстала, а потом услышала мелодию и пошла на звук.

– Так ты заблудилась?

– Нет, всё в порядке. Я не впервые в этом лесу. Главное, найти сестру. И думаю, мне стоит поторопиться, иначе она начнёт волноваться. Приятно было вновь увидеть тебя, Радомир,– она резко отвернулась, раздумывая, как незаметно скрыться из поля зрения мальчишки. Не может же она расправить крылья и подняться в воздух у него на глазах.

– Кажется, мне тоже пора возвращаться домой.

Вила шагнула вперёд и наступила на камешек. Острые грани неприятно впились в обнажённую подошву стопы. Милорада непроизвольно вскрикнула. Радомир обеспокоенно опустил взгляд на пальцы её ног, неприкрытые платьем.

– Почему ты босиком?

Милорада не сразу нашлась с ответом. Признаться, что она предпочитает порхать в небе, а потому обувь ей без надобности, она не могла. Вила растёрла ушибленную пятку и посмотрела на собеседника.

– Я угодила в болото, и мои онучи намокли. Лапти начали натирать ноги, и мне пришлось их снять,– солгала она.

– Давай, я дам тебе свои. Наверняка тебе не удобно идти так.

– Не нужно, я привыкла ходить босиком. Да и вряд ли твоя обувь подойдёт мне.

Её слова не особо убедили Радомира:

– Но ты ведь поранилась. Позволь, мне хотя бы обмотать твои ноги тканью.

Не дожидаясь возражений, Радомир усадил девушку на валун, совсем недавно облюбованный им, и принялся расшнуровывать завязки на своих лаптях. Вила с удивлением наблюдала за его действиями, ей ещё не доводилось испытывать на себе такую заботу.

«Мужчины коварны. Им только того и надо, что заманить невинную деву в свои объятия и соблазнить»,– слова Русланы, словно огнём, полыхнули в её сознании. Милорада напряглась всем телом, мысленно готовясь в любой момент расправить крылья и покинуть это место. Даже если этим ей придётся выдать себя.

Радомир размотал онучи и присел на корточки перед Милорадой. Она ощутила тёплое прикосновение его пальцев к коже и невольно впилась пальцами в холодный камень. Он был так близко, что она смогла рассмотреть соломенные пряди в волосах, выгоревшие на солнце. Взгляд скользнул по затылку, загоревшему участку кожи на шее. Дыхание перехватило, на щеках заиграл румянец. Радомир – первый мужчина, который посмел так непринуждённо дотронуться до неё за последние пятьдесят лет, проведённые в теле вилы.