— Безумно, — воодушевлённо заявила она. С удивлением, обмана я не обнаружила. — Он заставляет меня быть другой. Подходящей для тебя.

С тоской посмотрев на маму, я осознала странную вещь. Я не могла точно знать, что когда-либо прощу ее и приму, но вдруг осознала, что больше не смогу прикоснуться к Пете. Впредь он был не просто чьим-то мужчиной. Он был любимым.

— Что же, — тихо втянув слезы, я пожала плечами. — Совет да любовь.

Развернувшись на пятках, я пошагала в сторону отеля. К сожалению, мой путь лежал через ресторан. Как бы я не пыталась обойти нужный столик, Петя все равно поймал меня около выхода, схватив за руку.

— Ну? — потребовал он, сверля взглядом. — Ты ответишь мне?

Правда? Кому она к черту нужна. В детстве мы верим в призрачные замки, принцев и принцесс. Нам нравится этот комфортный мир. Во взрослом возрасте ложь становится повсеместной, во благо. Некая магия, спасающая от ужасной реальности.

Зажмурившись, я тихо прошептала про себя: «Я люблю тебя, Петя. И больше никогда не смогу никого так полюбить. Это мой тебе подарок: покой». Мы не могли быть счастливы вместе, так пускай будем по раздельности.

— Знаешь, я вспылила. Мы не ладим с мамой, и я приукрасила, — рассмеявшись, махнула рукой я. — Забудь.

— Уверена? — с прищуром уточнил он. И я просто кивнула, а затем ушла.

***

«Я планировал с тобой серьезные отношения», — получила я краткое сообщение перед сном от Леши и вздрогнула. Лицо расплылось в улыбке, но она тут же опала, когда я осознала, что мужчина говорит в прошедшем времени.

«Что изменилось?», — стараясь быть равнодушной, я все равно с трудом сдерживала тремор в конечностях.

«Увидел, как ты общаешься с мамой, — удивил меня тот, буквально сразу же дополнив. — Пойми, Аня, какой бы плохой она не была раньше: ты уже взрослая, все в прошлом. Я не хочу, чтобы подобную модель поведения ты перенесла на наших возможных детей».

Решив бороться за возможности стабильной счастливой жизни, я ощетинилась. Поднявшись с мягких подушек, присела для большей концентрации внимания и со всей ответственностью напечатала: «Какую модель поведения?».

«Жестокость, — был его краткий ответ. Тяжело вздохнув, я зарылась лицом во взмокшие ладони. Но не прошло и мгновения, как телефон снова завибрировал. — Я не заставляю тебя стать с Зоей лучшими подругами, просто дай ей шанс».

— Где-то я уже это слышала, — понуро констатировала я, кидая телефон на постель. — Леша с мамой говорят одно и то же…

Леша был не глупым мужчиной, его человеческие качества можно было ставить многим в пример, но… Он понятия не имел, какие жуткие воспоминания хранит мое надломленное подсознание. С какими демонами борется душа все это время.

«Сделай это для нас. Покажи, что ты готова стать мудрой матерью и женой.», — буквально выстрелил в меня словами Леша. В мой главный страх. Ведь всю жизнь я страшилась стать копией Зои. Бездушной тварью, способной обречь собственного ребенка на боль и страдания.

— Черт, — губы дрожали, выпуская клубы горячего пара.

Не в силах усидеть на месте, я быстро вскочила на ноги и, накинув на себя майку с шортами, отправилась к Леше. Мне хотелось переговорить с ним напрямую, без гаджетов. Попробовать донести до мужчины, почему мое сближение с Зоей за гранью моих возможностей.

Но как бы я не стучала, он не открыл. Бросив краткий взгляд на часы, тяжело вздохнула:

— Двенадцать ночи! Он ведь может спать.

Догадки подкреплялись еще тем, что Леша не заходит в сеть после последнего отправленного сообщения.

Не желая возвращаться в душный номер, я отправилась вниз, направляясь к морю. Пройдя шумную ресторанную зону, ощутила настоящее спокойствие лишь тогда, когда мои голые ступни коснулись чуть прохладного песка. Прошло около тридцати минут тишины и покоя, как мне в голову пришла «прекрасная» идея: