Я почувствовала интерес к жизни и некий азарт. Захотелось узнать, как тут всё устроено. И почему под конец рабочего дня капельки приготовляют так много пирожных.
- Господин Дрю, - бодро начала я, - ваше средство уникально. Спасибо! Я чувствую себя бодро и спокойно… Как будто я приехала после отпуска домой. И выспалась…
- Да, мой отвар так и действует, - польщенно улыбнулся повар, - Рад, что помогло… На здоровье, Анастасия.
Посчитав, что все приличия соблюдены, я тут же приступила к главному, живо интересующему меня вопросу:
- Скажите, а зачем они так много готовят? Делают заготовку на завтра? Вы потом замораживаете эти пирожные? Они не портятся? Что-то я не вижу у вас тут холодильников в таком количестве… - рассуждала вслух я, блуждая взглядом по кухне, - Вон тот железный, если только… Или вы всё это готовите для кого-то? Большой заказ? У нас банкет?.. Но… мне сказали, что уже конец рабочего дня…
- Анастасия!.. – с легким упреком повар прервал мою речь, - Ты очень любопытна. Очень…
- Это секрет? Здесь что-то незаконное? – догадалась я и повернулась к Касселю, - Ты в курсе? Артур знает?
- Разумеется! – Кассель саркастично приподнял левую бровь, - Ты думаешь, отец не знает, что творится в его любимом детище?
- И что же здесь творится?
- Заказ в другой мир. Доставка пирожных, - спокойно ответил Кассель, как будто это было что-то само собой разумеющееся, - В девять закрывается кофейня и отправляется последняя доставка.
- В другой мир?!! – ахнула я, - Ты имеешь в виду – в наш?
- Нет. Совсем в другой. Ты в нем не была, - уклончиво ответил Кассель и встал, - Я провожу тебя до квартиры. Дрю, спасибо за помощь.
- Обращайся! – вежливо отозвался повар и повернулся к своим капелькам: - Ну-ка, не отвлекаемся на гостью. Работаем, работаем!
Мы вышли в коридор.
Не успели сделать и два шага от кухни, как Кассель тронул меня за локоть.
- Стась, тут такое дело… - он смущенно огляделся, - Отец не любит об этом говорить… Да и вспоминать не любит. Как и прощения просить… В общем, ты уж не обижайся на Зе-зе… С каждым новым человеком она клянется, что больше не будет испытывать и пускать свой яд…
- Яд? – воспоминание о порезе уже не было столь ярким и болезненным. Но неприятным – определенно.
- Это сложно описать… - Кассель нахмурился, провожая взглядом Гучеллу – та несла три больших подноса, заставленных едой. Два в руках, третий – на голове, как какая-нибудь африканка, - В общем, мы не в силах ничего изменить. Совести у устрицы нет. Правил, кроме ее собственных, – тоже. И как повлиять на нее – мы не знаем. Она чувствует себя защищенной, так как связана магическим образом с кофейней… Творит, что хочет… Как Джо…
Я смотрела на склоненную голову Касселя и изо всех сил старалась не улыбнуться. Да, извиняться не умеют они оба. Что отец, что сын. Только вот на администратора злиться совсем не получалось. Я же понимала, что не он порядки здесь устанавливает. Отец. Так какой мне смысл устраивать головоломку ему?!
- Я понимаю, что вы все в непростой ситуации, - аккуратно подбираю слова, чтобы не сдаться сразу, - Мне было больно, очень больно… и я не ожидала испытать такое здесь. У вас. Я думала, вы на моей стороне. И будете меня защищать от чужого враждебного мира…
Я специально сгустила краски. Пусть мир и не враждебный, а пока просто неизвестный. Но защиту я все-таки от них ожидала. Сами притащили меня сюда, сами заставили работать в опасной близости от устрицы – вот, пусть и чувствуют, что виноваты. Так нам будет проще работать дальше.
Да я и не собираюсь им прощать те адские минуты боли. Слишком легко отделаются.