– Знаешь, ты вообще-то вчера была права.

– В чем? – Лиличка даже не повернулась к ней, лихорадочно повторяя формулы.

Надя опустила голову и преувеличенно скромно смахнула с колен несуществующую соринку.

– Ну-у, насчет парня.

Лиличка тут же забыла про конспект и вопросительно уставилась на подругу.

Надя смущенно ей улыбнулась.

– Когда Лагодина спрашивала, помнишь?

– Ой, расскажи, – та вплотную придвинулась к ней, глаза ее заблестели, – почему ты молчала? Я тебе столько о себе рассказываю, а ты-ы… – в ее голосе зазвенела обида, подбородок задрожал.

Надежда поспешила ее успокоить:

– У тебя это уже давно, а у меня всего две недели.

– Какой он?

Девушка начала рассказывать. Соседка слушала жадно, не перебивая, пока не началась учебная пара. Скоро они стали говорить о нем постоянно, и каждый раз Надя непринужденно дополняла свою историю новыми придуманными подробностями. Оставаясь одна, она пыталась вспомнить, как он двигался, улыбался и разговаривал, но не могла – Сергей неудержимо ускользал от нее, прячась в потаенных уголках памяти. Тем увлекательнее было представлять его снова и снова, по крупицам восстанавливая в памяти детали того теплого сентябрьского дня. Она поймала себя на мысли, что это доставляет ей удовольствие, будто Сергей Неволин стал незримо присутствовать рядом, защищая ее от однокурсниц и помогая заполнить фантазиями поздние вечера, когда от усталости и холода невозможно было уснуть. Довольно скоро, уравновесив дозированно выдаваемую ложь с внезапно возросшим интересом к себе, Надежда сумела занять в группе довольно независимое положение. Лагодина оставила ее в покое.

Конечно, в Надином воображении Сергей мало был похож на «аристократа», который молча доставал сухие салфетки из бардачка машины и обрабатывал перекисью ободранный локоть. Но ей неожиданно понравилось шаг за шагом выводить его из небытия, с дотошностью скульптора вылепливая детали. Скоро ее фантазии вместе с полудетской верой в обязательное счастье стали единственной отдушиной в напряженных студенческих буднях, а настоящий Сергей Неволин остался в прошлом, как случайно подвернувшийся прообраз ее возможной любви. Устраивать личную жизнь она не собиралась – выходить замуж по расчету, как мечтали приезжие из деревень однокурсницы, было слишком примитивно для девушки со здоровыми амбициями. А в далеком будущем, когда она получит диплом, найдет работу и станет такой же обеспеченной, аристократичной и спокойной, как Сергей Неволин, будет видно.

Как любил повторять Надин папа, никто не знает, что принесет завтрашний день, но нужно быть к нему готовым, чтобы он не застал врасплох.

Как это часто бывает, после черной полосы неудач в жизни Сергея Неволина наступил период относительного затишья. Правда, пришлось пережить дополнительную проверку санэпидстанции и пожнадзора, но по сравнению с допросами в прокуратуре это были мелочи. Несмотря на гнусный случай с заслуженным пенсионером, поток пациентов, как ни странно, увеличился, и Сергей с головой погрузился в работу, пропадая в клинике целыми днями.

Надя Головенко так и не позвонила, проигнорировав его готовность вести переговоры о сумме выплаты. Почему-то этот факт задел Сергея на очень глубоком уровне, будто она швырнула ему в лицо его же деньги, презрительно отказавшись от возможности легко разбогатеть. Девушка не выходила у него из головы, поставив своим молчанием в крайне неловкое положение и словно сделав его виноватым. Неудобные мысли о том, как она, предельно одинокая и гордая, самостоятельно залечивает свои физические и душевные раны, не давали ему покоя. Он пытался не думать о ней, но ее размытый образ преследовал его неотвязно, заставляя испытывать странное чувство ожидания – будто она вот-вот должна зайти в кабинет и предъявить счет, который он уже готов был оплатить безо всяких переговоров. Но никого не было. Мысль о том, что она просто не хотела с ним встречаться и брать от него материальную компенсацию, не укладывалась в голове. Провинциальные девушки использовали любую возможность получить деньги, он для этой незнакомой Нади Головенко был легкой добычей, достаточно только протянуть руку. Но она на него охотиться не собиралась.