– Да что, черт возьми, с вами происходит! Если вы учитесь в частной и одной из лучших школ, то это уж совсем не значит, что вы должны так себя вести! Как вы обращаетесь с учителями? Я не хотел кричать. И не собираюсь больше, – дальше он снизил тон. – Вы претендуете на лучшие университеты. Не забывайте.

У меня вырвался маленький смешок.

– Вот, видите. Красивая, милая девочка, сдающая самый сложный проект. – он подошел и наклонился прямо передо мной, так что я почувствовала запах сигарет. – А если посмотреть глубже? – а еще у него был твердый голос.

Хоть у меня и вспотели руки, но я не сдалась.

– Вы курите?? Интеллигентный с виду человек! Как не стыдно!! Вам не следовало выдыхать прямо у моего носа, я же не тестер на никотин.

Все засмеялись.

Да, иногда я задумываюсь, что мне не хватает серых клеточек, но я никогда не жалею о сделанном. Если сделано – значит так надо. Таков мой характер.

Перемена. Мы обступили информационную доску. У меня еще больше вспотели руки, настолько это было волнительно.

Дети, кто набрал 90 % и выше. Подойдите к кабинету директора на пятой перемене, перед обедом. Спасибо за участие.

– Молодец, Надюшка. Ты всех порвешь там! Мы заработаем много денег после универа и уедем куда-нибудь.

Ева сидела на подоконнике и со мной за компанию ждала, когда меня примет директор. Можно поговорить о будущих планах. Она всегда была такой рискованной, сильной (морально и физически кстати!) и смелой. Мне кажется, ей подходят такие качества. Она никогда не плачет по пустякам.

И не дает плакать мне. Это человек, который может меня действительно поддерживать, который ценит нашу дружбу и понимает все мои странноватые действия и желания. Да, у нас были ссоры, но мы всегда мирились. Особенно, когда нам обеим нравился Саша. Это было очень сложно, мы не общались три месяца. Но, устав от безответной любви, мы все помирились, чувства прошли. А уже через месяц я поняла, что опять влюбилась. На этот раз уже одна. И до сих пор не могу понять, что происходит. Я не знаю, чувствовала ли Ева что-то еще, или уже нет. В любом случае – мы договорились больше не влюбляться в одних и тех же парней.

– И никогда не забывай эти слова. Мы должны это сделать еще раньше! – сказала она чуть громче.

– Не забуду.

– Кажется, мы пришли очень рано. Ни малейшего признака жизни.

– Ага, – я посмотрела на часы, висящие над дверью директора. – Ну, можно пообсуждать кого-нибудь!

У Евы заискрились глаза, и она похлопала ладонью по подоконнику рядом с собой. Поняв намек, я запрыгнула на холодный кусок пластика (он действительно был ужасно холодным) и мы начали болтать о разных людях, вспоминать те ужасные ссоры, конечно, смеяться, не замечая, что уже заходят ученики. Я люблю так проводить время. Надо ценить его.

– А помнишь, как мы гуляли девятого февраля с Моисеем и Марком? – она спрашивала у меня, ища фотографии в галерее ее новенького телефона.

– Ха-ха-ха, ты запомнила даже число? – а я удивлялась, как она держит так много дат в голове и продолжила. – Они тогда свои шапки кинули с третьего этажа торгового центра и попали прямо на маникюрный салон, и администратор не хотел их возвращать.

– Точно! – усмехалась она и показывала найденное видео падения шапок с третьего этажа девятого февраля.

– Черт, было весело.

– Да.

Все замолчали, было лишь слышно, как я стучу ногтями по экрану телефона, листая ленту Инстаграма. Ева уже перестала искать фотографии и смотрела куда-то вдаль. Я видела это боковым зрением.