– Думаешь?

– Сейчас гражданских пилотов набирают в подразделение, которое будет помогать войскам. Оно называется Вспомогательная служба воздушного транспорта, ВСВТ, туда берут и мужчин, и женщин. Все может завертеться в любой день. Мое имя в списках; женское отделение возглавляет Полин Гауэр. – Полин была подругой Димпны по летному клубу и поддерживала ее в затее с катанием пассажиров. – Пока тебе не хватает квалификации, но я не забуду про тебя, Мэдди. Когда снова начнется подготовка девушек, я пришлю телеграмму. Будешь первая в очереди.

Мэдди перестала отскребать мошек и потерла глаза, слишком несчастная, чтобы ответить.

– А когда закончишь тут батрачить, сделаю тебе кружку лучшего чая под названием «Оуквейский пилотский маслянистый», а завтра утром отведу в ближайший вербовочный пункт ЖВАС.

ЖВАС – это Женские вспомогательные авиационные силы, которые оказывают содействие Королевским ВВС. Девушки из ЖВАС не летают, но при нынешнем положении вещей делают почти то же самое, что и мужчины, выполняя работы, связанные с полетами и боевыми действиями. Среди них есть электрики, техники, слесари, операторы заградительных аэростатов, водители, поварихи, парикмахеры… Вы, наверное, подумали, что Мэдди стала механиком, правда? Нет, в самом начале войны женщин на такую работу не брали. И неважно, что Мэдди была в этом деле куда опытнее многих парней; не положено – значит, не положено. Но в ходе получения лицензии летчика категории «А» она освоила азбуку Морзе и принципы работы с рацией. В августе 1939 года Министерство авиации в панике набирало женщин на должности радисток и диспетчеров, поскольку там сообразили, что большинство мужчин будут задействованы в вылетах. Мэдди вступила в ЖВАС и почти сразу стала диспетчером-радисткой.

Все это во многом напоминало школу. Правда, не знаю, считала ли так Мэдди, она ведь не училась в швейцарском закрытом пансионе, а окончила гимназию в Манчестере и, конечно, даже не задумывалась о поступлении в университет. Так что, будучи школьницей, она ежедневно возвращалась домой, а следовательно, никогда не жила в одной спальне с двадцатью другими девочками и не спала на соломенном матрасе, сделанном из трех тюков, каждый из которых напоминал диванную подушку. Мы называли их галетами и все время так уставали, что неудобные постели нас ничуть не смущали. Сейчас за такую галету я бы отрезала себе левую руку. И эти придирчивые проверки снаряжения, которые устраивали во Вспомогательных силах, когда нужно разложить все свои пожитки поверх сложенного одеяла вроде бы хаотично, но на самом деле в строго определенном порядке, как будто это части головоломки, и если что-нибудь сдвинется хоть на миллиметр, с тебя снимут баллы – тоже совсем как в школе. А еще жаргон, муштра и физические упражнения, однообразная пища, униформа (хотя группе Мэдди поначалу нормальную форму не выдали). Все носили одинаковые синие жакеты, как девочки-скауты. Конечно, скауты не ходят в форменных жакетах ВВС, но вы понимаете, что я имею в виду.

Вначале Мэдди распределили на аэродром Оуквей, очень близко к дому. Это было в конце тридцать девятого года и в начале сорокового. Шла Странная война, когда почти ничего не происходило.

Во всяком случае, в Британии. Мы в напряжении грызли ногти и тренировались.

Ждали.

– Эй! Девушка в синем жакете!

Пять девушек в наушниках обернулись от коммутаторов и, указывая на себя пальцем, одними губами произнесли: «Я?»

– Вы-вы! Рядовая Бродатт! Что вы вообще тут делаете! У вас же есть лицензия диспетчера!

Мэдди показала на свои наушники и провод, который как раз втыкала в гнездо.