были опубликованы выработанные Государственным советом правила его применения. К Своду ежегодно стали печататься очередные Продолжения Свода, в которых показывалось, какие статьи должны считаться отмененными, а также размещались вновь издаваемые законы. С 1863 г. начали печататься, кроме очередных, еще Сводные продолжения Свода, охватывающие изменения в законах по отдельным томам за более или менее значительный период времени. До этого данная цель достигалась переизданиями всего Свода. Последним Сводным продолжением является издание 1912 г. Первоначально весь Свод законов Российской империи помещался в 15 томах; судебные уставы 1864 г. не входили в Свод. Но в 1876 г. была сделана попытка распределить эти уставы по отдельным томам (во II, X, XV томах), приведшая, однако, к искажению многих сторон судебной реформы. В целях восстановления единства Судебных уставов в 1883 г. их части вновь были соединены, а в 1892 г. внесены в Свод в виде нового, XVI тома. Однако вне Свода законов Российской империи так и остались Своды военных и военно-морских установлений и местные законы[36].

Комиссией под руководством М.М. Сперанского в 1814 г. были подготовлены проекты Гражданского и Уголовного кодексов по французскому, но однако они были отклонены. Еще один проект Гражданского кодекса планировалось завершить в 1826 г. Однако идея кодекса была отвергнута царем Николаем I, который распорядился провести систематизацию действующего законодательства без всяких изменений в его существе. В.О. Ключевский отмечал в связи с этим, что сам М.М. Сперанский рассматривал Свод как черновую, подготовительную работу к составлению Уложения[37].

Г.И. Муромцев по этому поводу замечает, что подход М.М. Сперанского к вопросу о кодификации гражданского права отражал известную недооценку историко-культурной специфики тогдашней России. В самом деле, у читателя, знакомящегося с историей создания Свода, может создаться впечатление, что не будь в 1814 г. антифранцузского общественного мнения, а в 1826 г. – настроя царя против гражданского кодекса, проект Сперанского мог бы быть принят. Между тем, по нашему мнению, это весьма проблематично, поскольку его принятие предполагало необходимость предварительной и глубокой реформы российского общества. Дело в том, что гражданский кодекс, построенный по французской модели, предполагал господство буржуазной формы собственности и адекватную этому структуру общества, основанного на принципе юридического равенства граждан. Иными словами, он предполагал единство рыночного пространства[38].

В начале XX в. попытки кодификации продолжались, но им по-прежнему мешало сохранение во многих районах страны общинных отношений и обычного права. Неудивительно поэтому, что хотя с 1882 г. в России работала комиссия по составлению Гражданского уложения, однако вплоть до 1917 г. оно так и не было принято[39].

Столь же несостоятельной была попытка подготовить проект Торгового кодекса, который должен был быть представлен на утверждение в 1827 г. Причину неуспеха Г.Ф. Шершеневич видел в том, что в отличие от Франции в России «никогда не было особого купеческого права», как и купеческого класса, исторически обособленного и самоуправляемого, как основы для дуализма частного права. Позднее кодификация продолжалась, однако к 1917 г. была далека от завершения.

В советском государстве кодификационные работы начались сразу после окончания гражданской войны и охватили все основные отрасли права.

В юридической науке имеется уже довольно большая литература по этой проблеме[40].