Ох, лучше бы он орал. Лучше бы продолжал громить свой кабинет и дальше и собирать воронку над собственной головой. От этого участливого тона мне еще сильнее хочется закинуть на него ноги, вонзить ногти ему в спину и вгрызаться губами в шею в том месте, где у него набита любимая игрушка скандинавского бога грома. Рубашку хотя бы застегни, изверг!

– Алиса Романовна, вы можете ехать домой. День был тяжелый и…

– Спасибо, Павел Борисович. До свидания, – раньше, чем он успел что-то добавить, я выскочила из его кабинета и закрыла за собой дверь. – Ну вот и построила карьеру, Лисова. Собирай манатки.

Быстро скидав в сумку то немногое, что успела принести в офис, я поспешила на выход. Я была уверена, что больше не вернусь сюда. Как бы мне ни хотелось достичь профессиональных высот в «Омеге», я понимала, что, пока Фирсов со своими рубашками и темными, почти черными глазами работает в непосредственной близости со мной, от меня, как от профессионала, многого ждать не приходится.

– Надо искать работу, где моим начальником будет женщина, – думала я, заскакивая в полупустой автобус. – Или старый, уродливый, одноногий карлик.

Колокольчик на двери супермаркета привычно звякнул. Я прямиком прошла в отдел с алкоголем, гадая, чем сегодня удивит меня это алко-провидение.

– Нет, здесь точно что-то не чисто, – подняв брови, сказала я и вытащила с полки бутылку красного полусладкого с названием «Бухта Омега».

– Что на этот раз? – Надя стояла в своей обычной футболке в проёме кухни и подпирала руками талию, глядя на то, как я закручиваю штопор.

– Я решила уволиться.

– Ээ… А причина?

– Надьк, я не могу так работать.

– Как? – она присела на стул и взяла бокал.

Я вздохнула. Надя знала только то, что я рассказала ей в прошлые выходные, будучи изрядно навеселе. Обо всем остальном я ей не говорила. Заломив пальцы, я все же начала повествование:

– Это из-за Фирсова.

– Тааак…

– Он как-то странно на меня влияет.

– Опять снился что ли? – хихикнула Надька в бокал.

– Если бы только это, – я закатила глаза и сделала несколько больших глотков.

Надя выгнула бровь, поставила свой бокал на стол и скрестила руки на груди.

– Давай-ка в подробностях, милая.

– Да он снится мне каждую ночь! – сердито выпалила я. – Маааанит меня, гипнотизирует своим голосом, этими своими руками, уууу! А потом доводит на работе.

– Чем?

– Да тем же самым.

– Подожди, – Надька тряхнула головой. – Он что, к тебе пристает?

– Ещё чего не хватало.

Подруга удивилась.

– А что тогда?

– Да ничего. Совсем ничего. Строго по делу. Исключительно деловое общение.

– А тебе бы хотелось, чтобы было не деловое?

– Нет! – я почти крикнула, а Надя улыбнулась. – Что? Что смешного?

– Я и не смеюсь. Неужели так все серьёзно?

– Да вообще, – подпирая голову руками, я опустила локти на стол. – У меня не было такого никогда. Я как пубертатный подросток, вижу его и думать не могу ни о чем, кроме как… Господи, да что ж со мной такое! Он ведь даже повода мне не давал. Ведёт себя сдержанно, холодно даже. Мне кажется, он вовсе не заметил, что я женщина.

– Ты же этого и хотела, – резонно напомнила соседка. – Строить карьеру, а не любовь.

– Я это не контролирую, понимаешь. А после того, как сегодня увидела его без рубашки, я туда вообще не вернусь.

– Может быть, я тебе сейчас открою страшную тайну, но есть один способ, который помогает снять напряжение в таких случаях.

– Да не помогает этот способ. Пробовала я уже и не раз. Только ещё больше фантазия разыгрывается.

Надька сперва опешила, потом рассмеялась и подняла бокал.

– Элис, обещаю, мы придумаем, как решить твою проблему. Но увольняться не вариант. И к тому же, что ты скажешь в отделе кадров? А при устройстве на другую работу.