– А язык? – я высказываю первую за вечер дельную мысль. – Как я буду с ней общаться?

– Язык тебе понадобится для другого… – продолжает язвить Трубецкая, но Шувалов останавливает льющуюся из нее желчь, твердо сжав губы и прищурив глаза.

– Она неплохо знает русский, как и вся элита османов еще со времен Византия, – отвечает он, не отводя суровый взгляд от недовольного лица Ольги.

– Турчанка – Темная?

– Да, и по нашим данным девушка не инициирована, поэтому мысли читать еще не умеет…

– А если и умеет, то в отличие от наследников Великих Родов прочитать в моей голове особо нечего! – заканчиваю я очевидную мысль старика.

– Я не сомневался в твоей прозорливости! – Шувалов улыбается, подносит бокал к лицу и вдыхает аромат коньяка. – Выказывая почтение уважаемому Мехмед Саид-Паше, Российская Империя присылает на прием аристо из Великого Рода, соответствующего по статусу принцессе, но не владеющего важной информацией.

– И тонко намекает, что наши Империи – неровня, ведь я не наследник Великого Рода, и происхождение мое сомнительно!

– Все верно, восточное коварство нам тоже не чуждо, – на лице Шувалова возникает лукавая усмешка, и он закатывает глаза к портрету Императора, висящему над его головой. – У меня есть личная просьба: постарайся не думать о девушке, как о сексуальном объекте! Знаю, как это сложно в твои восемнадцать, но попробуй – вдруг она все же читает мысли!

Хочу возмутиться картинно, поиздеваться над стариком, объяснить, что его просьба невыполнима, но глядя на серьезное, изрезанное морщинами лицо, замолкаю на полуслове.

– На прием пожалуют наследники Великих Родов третьего и четвертого колена, все не инициированы и умом не блещут! – сообщает Шувалов.

– Красивых парней отсеяли? – деловито интересуется Трубецкая, и я замечаю мелькнувшее в глаза старика одобрение.

– Перестраховались, но, учитывая внешность Александра, это явно лишнее, ведь так, Ольга?!

– На их фоне наш посланник будет смотреться как бриллиант среди фианитов! – Трубецкая демонстративно фыркает и начинает внимательно изучать собственный маникюр.

– Информация об угрозах есть? – спрашиваю я.

– Нет! – старик отрицательно качает головой. – Службы безопасности будут смотреть в оба, после происшествия на императорском балу к туркам даже мышь без проверки не проскочит.

– Значит, защитный костюм можно не надевать? – с надеждой спрашиваю я.

– Его не стоит надевать по другой причине: вдруг принцесса запустит руку в твою ширинку и наткнется на кевларовую защиту? – ехидничает Трубецкая.

– Я ее предварительно расстегну…

– Хватит! – Шувалов бьет кулаком по столу и гневно смотрит на нас обоих. – Ведете себя как несмышленые дети! Пока не пройдешь Инициацию, защитный костюм будет твоей второй кожей! Даже на светских раутах, охрану которых обеспечивает Императорская Гвардия!

Я послушно киваю с самым что ни на есть серьезным выражением лица.

– Фото турчанки есть? – задаю вопрос, не глядя на Трубецкую и невинно хлопая ресницами.

– Думаю, что хозяйку званого вечера ты не перепутаешь ни с кем! – отвечает Шувалов и берет в руки сигару. – Цели и задачи ясны?

– Вполне, – коротко отвечаю я.

Старик подносит сигару к носу, вдыхает аромат заморского табака, а затем аккуратно вставляет ее в отверстие специального ножа. Раздается щелчок и ровно отрезанный кончик падает на стол. Он сосредоточенно прикуривает от длинной сигарной спички и откидывается на высокую спинку кресла.

– Цели и задачи понятны, и это прекрасно! – резюмирует Князь после затяжки. – А теперь дайте старику немного расслабиться и отдохнуть!

Выйдя из кабинета Шувалова, мы с Трубецкой не сговариваясь направляемся в разные стороны: я в свои апартаменты, а она – к лифту. Медленно шагая по коридору, в очередной раз внимательно рассматриваю парадные портреты представителей династии Шувалова и убеждаюсь, что встреченный в Приюте Светлый ни одним из них не является. Нужно будет уточнить у Хранителя, нет ли в числе моих предков тех, кто по тем или иным причинам избежал мирской славы и канул в вечность, не оставив прижизненного портрета.