– Код Таро! – продекламировал Макс, рисуя руками в воздухе слоган. – Отлично звучит! Даже для заголовка шикарно подойдёт!

– И где нам его взять, этот недостающий код? – не обращая внимания на блогера, спросил Смирнов.

– Я не знаю. Но одно совершенно точно – вам нужна помощь эксперта.

– В картах Таро?

– В математике.

– Ну, хм, – Макс поёрзал на лавке, – я вроде неплохо сам в ней разбираюсь.

– Здесь мало разбираться. Нужен особый подход.

– Хорошо, – Филипп забрал карты у коллекционера и вернул их блогеру, – помощь нам всегда нужна. Где найти математика? У вас есть знакомый?

– Есть, – уверенно отозвался Яков Владимирович, – могу ему позвонить.

– Давайте. Используем все возможные шансы.

В этот момент в кармане Максима монотонно зазвенел мобильный. Блогер вытащил телефон и посмотрел на дисплей.

– В чём дело? – поинтересовался Филипп, увидев напряжение на его лице.

– Алгоритм. Что-то нашлось по твоему запросу.

Солнце Салерно, щедрое и яркое, лилось на узкую улочку, где стоял Марко Риццоли, пятидесятилетний невысокий кареглазый мужчина с сединой в волосах и морщинистым загорелым лицом. В руках он держал ключи, холодные и тяжёлые, как груз внезапно свалившегося наследства. Дальние родственники, о которых он почти ничего не знал, оставили ему дом, увитый плющом, с черепичной крышей, потемневшей от времени, и с видом на лазурное море. И не только дом, но и всё, что в нём находилось.

Марко вздохнул. Он, скромный торговец из Милана, привык к чистоте и порядку. А здесь, в этом старом доме, казалось, будет только пыль и хаос. Риццоли оглядел фасад – выцветший, с облупившейся краской, но всё же с очарованием, способным найтись только в старых итальянских городках.

Он вставил ключ в замок, скрип которого разнёсся по тихой улице. Дверь поддалась с трудом, и Марко шагнул внутрь. В нос ударил запах сырости и чего-то неуловимо близкого, как будто из детства.

Внутри царил полумрак. Лучи солнца, пробиваясь сквозь грязные окна, выхватывали из темноты предметы, покрытые чехлами. Марко прошёл в гостиную. Здесь, под слоем пыли, стояла антикварная мебель: громоздкий комод, покосившийся сервант, резные деревянные стулья, массивный стол со стопкой пожелтевших бумаг. Мужчина прикоснулся к ним, чувствуя под пальцами их тонкую хрупкость.

Торговец начал осматривать дом, комнату за комнатой. В спальне – кровать с балдахином, ещё один комод с бронзовыми ручками, почерневшее зеркало в раме. На стенах висели портреты людей, лица которых выглядели одновременно знакомыми и чужими.

В кладовой он обнаружил горы вещей: старые книги, фарфоровую посуду, серебряные приборы, картины в рамах, коробки и сундуки. Марко заглянул в один из них, рассматривая содержимое и пытаясь понять, кем были люди, оставившие ему это наследство. Нет, конечно же, он знал, кто они. Последний владелец дома, Пьедро Риццоли, состоял в дальнем родстве с его отцом, но никого из семьи Пьедро Марко никогда не видел. Он даже не представлял до минувшего четверга на прошлой неделе, что в Салерно, недалеко от Неаполя, у него есть родня.

В углу одной из комнат стоял старый, но ухоженный рояль. Марко, не удержавшись, сел за него и коснулся клавиш. Звук, немного приглушённый, но всё же чистый и мелодичный, наполнил пространство. Мужчина сыграл несколько аккордов, и в этот момент что-то внутри него дрогнуло. Как странно было находиться в чужом доме, где когда-то кипела жизнь, люди любили, смеялись, строили планы, а теперь всё оставшееся – это лишь вещи и тишина, впитавшаяся в старые стены.

Он провёл в доме весь день, погружаясь в атмосферу прошлого. Риццоли перебирал вещи, читал письма, узнавая историю, прожитую его родственниками.