– Глупости. Ошибается, и еще как! А программы писать – способностей много не надо. Этому просто нужно учиться. Я вот учусь…

– Правда?

– Начал этим летом. Ну что, похож на крутого? – и я картинно напряг бицепс; уже тогда я был довольно спортивным парнем, потому что много работал в саду и сам ухаживал за пони. Моя новая подруга наконец-то улыбнулась, и даже зазор на месте молочного зуба показался мне очаровательным. Она хотела спросить что-то ещё, но властный рев звонка прервал нашу беседу.

– Какой сейчас урок? – спросил я.

– Пение, – с отвращением сказала Ви. – Будет про жареную курицу Фреда.

– Что? Бред какой! Давай прогуляем и нормально поговорим!

– Нет… Тогда меня точно заберут из дома. И там, куда я попаду, меня сделают такой же, как все в этом классе, – голос Ви дрогнул, словно она вот-вот расплачется. – Прости, что налетела на тебя за пушку. Давай подождём перемены, следующая – большая, там и поболтаем.

– Идёт! – и на мгновение наши руки соединились.

Топать обратно не хотелось, но ещё больше не хотелось оставлять Ви одну среди этих снулых рыб. Как она сама головой не поехала до сих пор? Это ж пытка для того, кто хоть чуть-чуть соображает! Родители настояли? Но я не мог представить нормального родителя, который насильно держал бы своего ребенка в таком клоповнике. Шутки ради, как мой, – может быть. Но до самого выпуска?.. От этой мысли в голове моей забегала туда-сюда обреченной крысой паника – чувство, проявлявшее себя исключительно редко, так как бояться в этой жизни мне раньше было нечего.

Вильгельмина оказалась не просто нормальной, она была удивительной. Хотелось её обнять, погладить по блестящим чёрным волосам и увести далеко-далеко отсюда, в свой дремучий лес, где я становлюсь немного оборотнем, немного зверем. Я бы научил её читать следы животных, различать голоса птиц и запекать дичь прямо в земле, не ощипывая перьев. Мы развели бы костёр высотой до неба. Я бы перестал быть «хвостиком» отца; напротив, обрёл бы замечательного спутника – Вильгельмину.

Тем вечером, оказавшись в обширном кабинете отца, увешанном рогами, черепами и шкурами больших и сильных зверей, с Вильгельмины я наш разговор и начал. Я сказал, что «обычная школа» – ужасное место, в котором ребята превращаются в скучающих придурков, что таких школ не должно быть в принципе и что Ви нужно оттуда забирать, потому что она всё ещё живая, а они уже похожи на зомби. Отец выслушал меня спокойно, не перебивая и даже кивая моим рассуждениям, а потом сказал:

– Это такая порода людей, Герион, им нравится так жить. Они не желают учиться. Их ничего не интересует, кроме как поесть, посмотреть киносон и потупить в Омниверсе. Они никогда ни за что не боролись, как боролся когда-то я, и другой судьбы не заслуживают. Но и ты держи ухо востро. Скатиться в их состояние очень легко – и всякий раз это происходит незаметно. Стоит дать слабину, оградить себя от трудностей, вообразить, что ты и так красавчик, как ты тоже станешь овощем, только при деньгах. И долго с тобой они не задержатся. Не нравится им жить с овощами.

– А Вильгельмина и не хочет такой быть. Она хочет пойти в настоящую школу, стать Умником и придумывать различные вещи.

– Шутишь? Этим ребятам физически не могут прийти в голову более сложные мысли, чем «пойду поем»!

– Ви другая, отец. Она проходила тест на Умника, но, должно быть, переволновалась. Давай переведем её в мою школу, пока не поздно!

Отец громко рассмеялся, хотя повода к этому не было никакого.

– Ты хочешь, чтобы это сделал я?

– Да.

– Но это нужно только тебе! Я твою подружку и знать не знаю!..