Я заметил, что двери классных комнат автоматически открывались и закрывались строго по часам. Покинуть класс во время урока было возможно разве что при пожаре или стихийном бедствии, в то время как директор мог заглянуть в любой момент. С воротами, наверное, та же история, да ещё и на заборе колючая проволока, ни дать ни взять – в тюряге очутился. К середине дня я был железно уверен: детей не столько приводят сюда учиться, сколько сдают на хранение, чтобы не путались под ногами и не учудили какую-нибудь шалость. Их не считали за людей, но хуже того – они и сами себя за людей не считали и просто принимали все, как есть. И хотя их жизнь была такой унылой, что хоть головой об стенку бейся, они почти не проявляли интереса к зачинщику нежданного веселья, то есть ко мне.

Лишь одна черноволосая девочка с голубыми глазами и россыпью мелких веснушек на остреньком носу, подошла ко мне на перемене и представилась:

– Я Вильгельмина Хейсс. Если коротко – Ви.

Какое удивительное имя! Cловно из какой-то старой книжки… И выглядит не так, как остальные. Пускай на ней толстовка и линялые джинсы, но вся одежда чистая, волосы как следует причесаны, льются на плечи и блестят. А ещё у неё живой и при этом очень взрослый взгляд.

– Герион Линдон, – я подал девочке руку; она пожала её коротко, но сильно.

– Как красиво. Ты вообще не такой, как все. Первым говоришь с людьми, вопросы задаешь… В нашей школе это делать опасно.

Я расхохотался.

– Это не школа. Это дом престарелых раньше срока; тебя в расчёт не берем…

– Я здесь сходила с ума. Думала – я одна такая… К нам домой даже приходили с проверкой – хотели меня забрать у родителей.

– С какого перепугу?

– Решили, что мне не дают витаминок, и что из-за этого у меня «аномалии развития»… Всё обошлось, но я до сих пор под наблюдением… – вздохнула Ви. – Но если будешь лезть куда не надо и всем показывать ум, заберут и тебя.

– Ну-ну… Мой отец угостит их пулей!

– У вас оружие? – ужаснулась моя новая подруга. – Вы нарушаете закон, и мне придется на вас донести!

Вот и поговорили…

– Валяй! – огрызнулся я. – А то, что раньше в каждом доме было по пушке, тебя не волнует?

– Что ты врёшь? Такого не может быть!

Её тонкие чёрные брови почти сошлись в одну линию, но это лишь ещё больше меня развеселило.

– Почему ты так считаешь?

– Потому, что так не может быть!

– Да ты, смотрю, историю не учила! В каждом доме, говорят тебе! И только потому, что какие-то больные придурки стали палить в других людей, лицензия стоит большущих денег. Но купить её можно.

– Что-то я такого не слышала.

– Вы здесь много чего не слышали. Да и школа у вас не настоящая.

– Может, ты настоящую видел?

– Я там учусь! Там люди преподают, а не роботы. Там можно задавать вопросы, и тебе ответят. Там нет этих жутких замков на дверях. А ещё – там книги! Настоящие, бумажные книги, а не планшеты с одной игрой! То есть, планшеты тоже, но и очень много чего ещё!

Вильгельмина задумчиво опустила голову. Может, она никогда и книг не видала?

– Что же ты здесь забыл?

– Изгнан на день за плохое поведение! – лукаво бросил я.

– Даже не знала, что так бывает. В первом и третьем классе ты тесты писал? – спросила она.

– Тьму их написал, ясное дело.

– Я не про обычные. Я про тесты на способности Умника.

– Не слыхал ни разу.

– Ладно.

– А кто они такие – эти умники твои?

– Они всё придумывают и изобретают, пишут программы, повелевают роботами. Это самые необычные люди с редким даром. Я хотела стать такой же, но у меня способностей нет. Вернее, они у меня средние.

– Как узнала?

– Тест показал. Говорят – компьютер не ошибается.