- На Земле, - я назвала город, подождала пока до Алистера дойдет смысл слов и ехидно поинтересовалась, - признайся, что скучал по мне и специально перенесся сюда.

- Эпичность приступа в этот раз в том, что я собирался заняться сексом.

- Судя по всему, штаны снять не успел. Придурок, зачем медальон снял? Он же тебя поддерживает.

Алистер похлопал по широкой груди и выругался:

- Дерьмо демонское, я даже не помню, как сделал это.

Вот так вот, словно и не он недавно лежал скрючившись.

Я сидела и лишь радовалась, что на мне рубашка с длинными рукавами.

- Ния, тебе больно?

- Нет, а что? Алистер, у тебя небольшой дисбаланс после приступа, ты же знаешь. Вечно тебе мерещится всякое. Давай ка вставай и дуй домой. И Фергаса забери, а то он совратит всех моих соседок по общежитию.

- Так вот кто пел.

Алистер встал и потянулся. Большой и сильный зверь. Фейри с огромным даром и наследник сильнейшего из Дворов.

- Найди медальон, - продолжала я напутствия, - и ложись спать. У тебя сейчас будет слабость и сонливость.

- О, Хаос, ты говоришь это каждый раз. Поверь, я могу мысленно произнести все фразы и не сбиться. Мелкая, давай со мной. Родители будут рады.

- Знаю. Но у меня завтра важное занятие. А потом выходные и я прибуду ко Двору.

Боль постепенно отпускала, пульсировала все тише. И я улыбалась вполне искренне.

Алистер еще немного поворчал, но все же в конце концов забрал Фергаса и ушел в Альвехайм, открыв небольшой портал. А я поплелась в общежитие, радуясь, что стрясла с кузена деньги. И теперь могу добраться на такси.

Уже в комнате, радуясь тому, что Лиадан где-то бродит, я сняла рубашку и осмотрела руки. На бледной коже уже исчезали темные ниточки, похожие на вспухшие вены.

Я знала, что это ненормально. Не должно целителю быть больно, когда он лечит. Не должны после лечения проявляться такие вещи. Усталость – да, сонливость – да, небольшое опустошение – тоже нормально. Но не боль!

Родителям сказать я пока тянула. У них вон, проблема ходит, черноволосая и плечистая. Но на всякий случай проверилась у пары опытных целителей, пока была при Дворе. Все нормально, отклонений нет. А то, что головой ударялась в детстве, то это не считается. Мы все по жизни немного ушибленные.

На всякий случай дождалась, пока темные следы окончательно сойдут с рук, после чего провалилась в сон.

***

«Здесь было жарко. Залитая солнцем поляна Пустоши, теплый ветер, ярко-синее небо и солнечные лучи, обжигающие кожу. Но сильнее них обжигали поцелуи твердых мужских губ. Я задыхалась от наслаждения и руками пыталась нащупать того, кто был со мной. Литые мышцы, перекатывающиеся под кожей, легкая шероховатость ладоней, густые тяжелые волосы. Но лица я не видела, оно сверкало так нестерпимо, что приходилось жмуриться.

Поцелую уже спустились к бедрам, я лишь выгнулась, когда мужской палец проник внутрь меня. Так жгуче, так безукоризненно хорошо. Незнакомец лизнул увлажнившиеся складки, и я вскрикнула, настолько острым было ощущение. Пальцами вцепилась ему в волосы, не понимая, почему они обжигают.

Да и прикосновения. Я вдруг поняла, что кожу жжет вовсе не из-за лучей. Там, где скользили пальцы мужчины, взвивался дымок.

И внутри постепенно разгоралось пламя. Все жарче и жарче. До такой степени, что терпеть невозможно.

Я попыталась оттолкнуть настойчивого любовника, уже не в силах терпеть боль. И закричала. И продолжала кричать, видя как распадаюсь… разлетаюсь пеплом…»

- Ния!

- Млять! – с таким выкриком я села в постели, дико озираясь и хватая себя везде, где можно. Нет, руки-ноги на месте, вроде живая и весьма перепуганная.