Но вместе с этим меня охватил страх. Хотя нет, не страх. Разочарование. От того, что, чтобы позволить себе быть самой собой, нужно стать кем-то другим… И это было сродни удару молнией. Резкому, неприятному, разрушающему.

Когда именно мы надеваем на себя маску и скрываем под ней все, что делает нас нами? Кто навязывает нам мысль ее надеть? И почему мы так легко на это соглашаемся? Почему живем с этой маской потом всю оставшуюся жизнь, навсегда забывая, что под ней? Почему мы вообще на это соглашаемся? Неужели это потому, что проще быть удобными, чем отстаивать свою индивидуальность, проще не иметь своего мнения, чем пытаться защитить его от нападок критиков, проще слиться с серой массой, чем выдерживать осуждающие взгляды толпы? Сперва мы сами себя загоняем в рамки, а потом, не в силах выдерживать неудобство своих детей, учим их тому же…

От всего этого веяло какой-то безнадежностью. Бессмысленностью. Мне стало жаль все человечество, весь мир. Я посмотрела вниз. В каких-то глубоких слоях моего сознания еще была надежда, что все это сон, поэтому мысль прыгнуть с моста не казалась мне такой уж безумной или нелогичной. В том моменте я ощутила безысходность. Оттого, что моя жизнь не имела смысла. Я даже подумала, что любая жизнь не имела смысла. Мы просыпаемся утром, чтобы вечером опять заснуть. Мы рождаемся, чтобы умереть. Каждый из нас. Раз за разом. Миллиарды итераций. Так чего тянуть? Один прыжок – и все. Никаких переживаний, никаких проблем.

Мимо меня проносились машины. Люди в них, наверное, куда-то спешили, совершали важные звонки, пели песни, смеялись, а может, ругались. Во всем городе были миллионы людей, которые шагали, жевали, чихали, копировали документы… Знаешь, почему-то мне подумалось, что когда стажер приходит на свою первую работу, то он обычно очень неопытен и робок, и никто не хочет ничему его учить, потому что никому нет никакого дела до него, поэтому стажеру просто поручают копировать документы. Бесполезная работа, данная просто для того, чтобы не мешать другим. В моих размышлениях такому сравнению была подготовлена главная роль. Бесполезность. Бессмысленность. Эти липкие слова затягивали меня в тянущееся будто мастика месиво моего сознания. Я снова посмотрела вниз, слегка перегнувшись через перила.

От последнего шага меня удерживала лишь мысль о боли. Я не знала, больно ли падать с большой высоты в воду, но мне думалось, что это очень больно, а боль меня пугала. Даже если я спала, я не хотела испытывать боль. Пусть даже и в последний раз. Странно, правда? Все казалось бессмысленным, кроме боли. А те люди, что решались на сей отчаянный поступок, они, значит, не боялись боли? Или было что-то, что пугало их сильнее нее?..

Как ты уже понял, я не прыгнула вниз. Я даже не успела посмаковать свои депрессивные мысли, потому что меня кто-то окрикнул. Я обернулась. Это был таксист. Нет, не тот, что высадил меня. Другой. Он стоял на противоположной стороне и кричал мне в окно:

– Мисс, я вас отвезу, – и рукой делал мне знаки садиться в машину. – Давайте перебегайте, сейчас поток поуменьшится, но ненадолго, так что не мешкайте.

И действительно, количество машин будто уменьшилось. Таксист отчаянно махал рукой и повторял: «Быстрее, быстрее», и эти его крики и махи, похоже, меня загипнотизировали, потому что я перебежала дорогу и села в такси. Водитель сразу тронулся с места. Посмотрев на меня через зеркало заднего вида, сказал:

– Я подумал, что стоять на мосту очень холодно.

Он, вероятно, ждал, что я отвечу, но я молчала, и он продолжил:

– У любого из нас случаются моменты, когда мы перестаем видеть хорошее и светлое, когда наш разум застилает тьма. Это может быть отчаяние, разочарование, горе, пустота, одиночество, да и много чего еще. Но знаете, даже самая темная темнота отступает перед самым маленьким огоньком. Просто нужно его зажечь.