Тара, искренне удивленный, решил уточнить:

– Постойте, то есть Кииоши Танака, когда я его интервьюировал, сознательно шел на провокацию? Говорил все те вещи, показывал кабинет, подсобку…? Он знал, что так будет?

– Заметь, Тара-кун, Кииоши ничего особенного не говорил, ничего сверхподозрительного не показывал – он всего-навсего умело расставил акценты на определенных словах и действиях. Разумеется, он рассчитывал на скандал. Как и я.

– Но интервью с вами полтора года назад прошло успешно, без нареканий. Гладко и спокойно, – задумался Тара.

– По нашей с Кииоши задумке, оно таким и должно было быть, – сказала Сузуму-сан. – Скандал обязан был появиться именно с интервьюированием Танака. Он рассчитывал на вашу внимательность, проницательность и смелость. В итоге, он не ошибся. Как и я. К сожалению, ты сам того не зная стал частью очень опасной игры.

На секунду Тара почувствовал себя обведенным вокруг пальца. Он вспомнил вопрос, заданный ему журналисткой газеты «Наука не магия», и звучал он так: не думает ли парень о том, что преподаватель истории Кииоши Танака провернул все специально ради скандала? И Тара с уверенностью ответил, что так не считает.

Теперь, глядя в глаза Сузуму-сан, он был совершенно сбит с толку. Журналистское чутье, которое его никогда не подводило, на этот раз дало сбой – эта мысль заставила Тару пройти через стадию отрицания, гнева и смирения. Похоже, впервые его столь ловко обвели вокруг пальца.

– Я был не больше, чем оружием для выстрела, – растерянно вымолвил он.

– Скорее, пулей, – поправила женщина. – Мне жаль говорить, но после публикации этого интервью мы оба – и ты, и я – не выживем. Держу пари, за нами давным-давно следят. На себя мне все равно – как я уже сказала, моя безопасность не имеет для меня никакого значения. А вот говоря о твоей безопасности… Тут сам решай, Тара-кун.

Она увидела убитый и перепуганный вид журналиста, побледневшего как мука, положила руку ему на колено и негромко добавила:

– Можешь выключить, если хочешь.

Тара молча нажал на кнопку «стоп», и диктофон перестал записывать.

– Хорошее решение, – кивнула она и посерьезнела.

– Почему вы раньше не сказали, что мне грозит опасность? – спросил он настороженно и сунул диктофон в верхний карман красной кожаной куртки.

Сузуму-сан сцепила руки воедино и обремененно вздохнула.

– Потому что ты бесстрашный, Тара-кун. Ты ведь знал, разве нет?

– З-знал? – нахмурился он и мотнул головой. – Знал что?

– Что за это дело придется побороться. Что журналистика требует героизма. Что ты не испугаешься.

Сузуму-сан вопросительно взглянула на Тару и сыграла бровями – мол, неужели она сейчас не права?

– В каком-то смысле да, – пожал плечами парень. – Но меня никто не предупредил об опасности моей жизни!

– О, Тара-кун, – пропела женщина и покачала головой, – ты пока молод и наивен. Очевидно, ты не сталкивался с подобного рода обстоятельствами.

– Какого, черт побери, рода? – вскипел он.

– Когда вся твоя жизнь превращается в борьбу за выживание. У кого-то происходит именно так. Например, у Кииоши Танака.

– Его… его ведь уволили?

Таре казалось, что реальность перевернулась вверх тормашками и каким фактам верить, а каким нет, ему теперь представлялось сложным.

– Да, и мы понимали, что уволят. Директор увидел в нем прямую опасность. Уволил. Теперь в любой момент Кииоши могут убить.

– Убить? – переспросил Тара, ужаснувшись. – Кто?

– Очевидно, директор. Вернее, тот, кто сидит в его оболочке. Ты же понимаешь, зачем Кииоши показал тебе ту подсобку?

– Человек, которому принадлежали все те вещи… Он внутри директора, – изрек Тара, и многое становилось на свои места.