– Убивать внука князя Волемира я не приказывал! Грозился сделать это за нанесённую моему роду обиду, то было не единожды, но до дела не доходило. А тут, видать, воины мои поторопились желание вождя своего исполнить! Ха-ха-ха! Жаль, что жена княжича погибла. Её смерть никому не была нужна. Так уж случилось.

В разговор вмешался племянник вождя Кочебор. Грубый и жестокий человек, он с руганью набросился на посланников. Из его несвязных криков и брани они поняли, что это Кочебор отправил в засаду лучников. Хотел сделать подарок дяде, убив ненавистного княжича и причинив сильную боль правителю Биармии.

Бораю пришлось долго утихомиривать своего племяша. Лишь после того, как тот успокоился, люди князя Волемира смогли беспрепятственно покинуть посёлок.

На прощание вождь велел им передать князю, что отказывается добровольно предать себя в его руки. Что сделано, того уж вспять не воротить, а за действия своих людей он готов ответить, но как воин, а не безропотный и безответный хряк. Княжич имеет право мстить роду Борая, вот только пусть женщин и детей не трогает. За всё мужчины ответ держать перед ним будут.

Замолчали посланники, отводя в сторону глаза от пристального взгляда князя Волемира. Нахмурились его густые брови, часто-часто задёргалась жилка под правым глазом.

– Ну что, внучек, – голос князя был твёрд и спокоен, – придётся тебе оборвать род племенного вождя Борая! Прямых наследников и ближних родичей по мужской линии остаться у него не должно. Ты сделаешь это! Поторапливайся. Возьми своих гридей. Сколько их уже у тебя? Три сотни? Это хорошо. Ещё воевода Родислав даст пару сотен ратников из дружины. Они окружат посёлок и не будут никого оттуда выпускать. Ты же сажай на коней своих гридей и обойди его сзади. Мы с тобой когда-то там были. Я помню, что за посёлком есть овраг. Основной удар оттуда и нанесёшь. У Борая людей много, но нынче лето, охотников и рыбаков в домах не должно быть. А потому у него не наберётся более сотни мужчин. Остальные – старики, женщины и ребятня. При нападении все побегут на площадь. Воины встанут отдельно в круг. Ты ворвёшься туда в плотном конном строю и сомнёшь их. Рази копьями! Не щади никого!

– Я понял тебя, государь! Всё выполню, как скажешь!

– Если тебе удастся войти в посёлок без шума, то тогда будет ещё проще. Окружай и поджигай дома! Народ сам к твоим гридям побежит, только успевай мужчинам руки-ноги связывать и у дверей укладывать! – дед беззаботно хихикнул.

– А Родислав с нами в поход не пойдёт?

– Княжич, это не война! Негоже нашего воеводу на усмирение одного небольшого племени отправлять! Думаю, ты сам справишься! Только не принимай поспешных и необдуманных решений! И не забудь, что там, рядом, стоит посёлок твоего родича Родолюба – отца Милены. Не причини ему вреда!

Все предположения князя Волемира сбылись.

Пластуны из передовых отрядов ратников ещё ночью обнаружили выставленные тайные дозоры и уничтожили их. А рано утром в полной тишине две сотни княжеских дружинников кольцом охватили посёлок. И тут же гриди Буривоя, оставив лошадей в овраге, стремительно вошли в него и мелкими группами окружили дома. По команде княжича один из ратников ударил в металлическое било, висевшее на площади в центре посёлка.

Резкие призывные звуки понеслись окрест, извещая жителей о том, что пришла общая беда. Захлопали двери, раздались громкие голоса, переходящие в крики боли и ужаса. Всех людей, выбегавших из домов с оружием в руках, гриди расстреливали из луков или пронзали копьями. Немногим удалось уцелеть.

Буривой видел, как из самого большого дома выскочили трое мужчин. Они прикрылись щитами от стрел и бегом бросились в сторону леса.