Закусив губу, я шумно выдохнула, когда два пальца резко вторглись внутрь меня. Слабая боль смешалась с ощущением странно-приятной полноты. Князь не собирался мне давать возможность свыкнуться с его принудительной близостью. Его дыхание переросло в утробное сдавленное рычание, а пальцы принялись растягивать меня, подготавливать.

Я заскулила то ли от страха, то ли от паники, то ли от неуместного приятного ощущения. Так не должно быть, со мной что-то не в порядке! Еще несколько минут назад я буквально сходила с ума от ужаса, а сейчас… сейчас ловила себя на мысли, что мне нравится, когда вот так… грубо. Никогда не замечала в себе подобных наклонностей. Зажмурившись, я попыталась мысленно воссоздать образ Андрея, но он никак не хотел появляться, рассыпаясь на кусочки.

— Давай, — с нажимом прошипел мне в ухо Князь, нещадно трахая своими пальцами.

Я хотела свести бедра вместе, но мне не позволили этого сделать. Он опять ухватился за мой сосок, вынул пальцы, а затем сильно надавил на клитор, и по телу тут же пронеслась острая, болезненная и дико приятная судорога. Я возненавидела саму себя и едва успела подавить собственный стон. Андрею никогда не нравились мои стоны, поэтому я предпочитала всегда молчать. А сейчас принципиально не хотела показывать то, что Князь против воли моего разума с легкостью заставил меня кончить. Но как бы я ни противилась, а он всё прекрасно понял.

Я почувствовала его легкую улыбку, из-за чего возненавидела и его, и себя еще больше. В ушах снова стало шумно, будто кто-то опустил меня в морскую воду. Тело полностью расслабилось, а фокус размылся. Большая шершавая ладонь скользнула по моей щеке, а затем меня резко перевернули на живот и ухватили за волосы. Я зашипела от боли и выгнулась.

Князь стащил с меня остатки футболки, та же участь постигла и мои джинсы. Он ничего не говорил, просто тяжело дышал и сжимал горло, требовательно разводя мои ноги как можно шире. Я жила только одной мыслью — всё это рано или поздно закончится. Это унижение не будет длиться вечность. В конце концов, меня хотя бы не бьют, и не приставляют дуло пистолета к виску. Слабое, но всё же утешение.

Сдавив мое горло с такой силой, что перед глазами возникли цветные точки, а в висках больно заломило, Князь одним резким глубоким толчком вошел в меня. Я сдавленно захрипела от тянущей боли. Его член был немаленьким, и казалось, он вот-вот меня разорвет. Ни секунды промедления. Яростные и грубые толчки внутри моего тела заставляли хрипеть и жмуриться. Князь сдавил мои ягодицы, буквально впился в них пальцами. Хватка у основания горла немного ослабла, но только на секунду. Мужчина сжал мой подбородок, призывая открыть рот, и сунул в него два пальца.

— Соси, — приказал он, буквально натягивая мое тело на свой твердый член.

Я послушно выполнила приказ. Облизывала грубые подушечки пальцев, скользила кончиком языка по фалангам, обхватывала губами и сосала так, как того требовал Князь. Между каждым новым толчком он порывисто рычал, стискивал мои ягодицы и обдавал горячим пьяным дыханием обнаженную кожу моей спины.

Всё, что происходило со мной, выглядело каким-то сюрреалистичным, ненастоящим, за гранью привычного понимания, сном. Князь брал грубо и даже больно, но всё же четко соблюдал некую запретную черту, которую нельзя переступать. Это трудно объяснить, но именно так я его чувствовала.

Вжав меня в кровать, Князь переместил свои руки на мои запястья и завел их мне за спину. Череда особенно глубоких толчков заставила меня вскрикнуть от повторной волны дикого необузданного наслаждения и обмякнуть. Тугая горячая струя спермы выплеснулась мне на спину и растеклась по бокам. Князь, тяжело дыша, будто медведь, упал рядом на кровать и по-хозяйски опустил одну руку на мои ягодицы, чтобы я даже не вздумала дёрнуться.