— Неплохо.

Взвесив оба пистолета в ладонях, я оценила лёгкость оружия и приятность рукоятки, засунула оба за пояс джинсов под куртку. Режик прицепила под мышку на ремень. Крутанулась, попрыгала на месте. Вроде не болтается. Отлично.

— Режик нового поколения, — предупредил Перфильич. — Как раз протестируешь и поделишься впечатлениями, договорились?

— Хорошо. А что за Марфа-то? — вспомнила я, покосившись на саквояж. Дедок хмыкнул и потянулся к серебристой застёжке. Она щёлкнула, как мне показалось, издевательски, и саквояжик распахнулся. В нём был стеклянный короб. А в коробе…

— Нет, только не это!

Крик вырвался из груди сам собой, и я зажала рот ладонью. Тихо, тихо, Кнопка, дыши! Дыши медленно и глубоко! А потом можно и высказать своё недовольство…

— Ненавижу змей, — процедила я, глядя прямо в прищуренные глаза Перфильича. — Можно мне другое домашнее животное?

— А вот нельзя, — ворчливым тоном отозвался он и постучал по толстому стеклу. Змея, овившаяся вокруг коряги, подняла плоскую голову и посмотрела на меня круглым глазом с вертикальным зрачком, а потом высунула раздвоенный язычок. Меня передёрнуло от отвращения. Змеи, ужас какой…

— Держи и не жужжи! — резко захлопнул саквояж Перфильич и сунул его мне в руки. — У тебя самолёт в двенадцать пятьдесят, не опоздай!

— Я не хочу змею! Я их боюсь! Я не могу! — я знала, что протестовать ни к чему, что решение было принято за меня и это приказ, но не могла удержаться. Бухтела громко, уговаривая себя не дрожать и не трусить. Змеи — это моя фобия с детства.

— На факультет змееведенья без пресмыкающегося не едут. А Марфа мирная и очень умная. Документы не забудь, секретный агент!

С недовольной гримасой я собрала вещички с подоконника и вспомнила:

— А связной кто? У меня же будет связной?

— Как же без связного? Будет связной. Но "слепой".

— А если мне понадобится...

— Пароль: "Ужасно хочется шаурмы", ответ: "Нет ничего вкуснее гречки".

— Вы издеваетесь? Кто это придумал?! Как мне узнать связного?

— Помилуй, девица! Я всё сказал, иди уже, остальное — секретная информация.

Эх… Придётся подчиниться. Всё же не в магазине работаю, а служу в полиции. Приказ есть приказ, даже если иногда хочется бунтовать.

Балансируя саквояжем и стопкой документов, я пошла к выходу. Меня догнал голос Перфильича:

— В медчасть не забудь зайти. Велено напомнить.

— Есть, — буркнула я громко и вышла в отъехавшую дверь.

В медчасть надо. Я бы и сама зашла без напоминания. Таблетки закончились, а в Сибирь я без них не поеду.

Медчасть находилась на нулевом этаже. Испокон века там были казематы колдуна. Сейчас в левом блоке держали арестованную нежить и задержанных существ, а в правом было царство Лазарева. В чине подполковника медицинской службы он начальствовал над тремя врачами и постоянно меняющимися медсёстрами. Правый блок совсем не походил на больницу, а скорее на санаторий с цветочками в кадках, с коврами и дорожками, с натыканными там и сям диванчиками… Я пробежалась мимо сестринской, мимо ординаторской, мимо общего фойе, где двое раненых вампиров на выздоровлении смотрели футбол по телику, и стукнула в дверь, на которой висела золочёная табличка «Главврач».

— Войдите! — рявкнули изнутри, и я вошла, чуть не уронив Марфу и бумажки заодно:

— Здрасьте, Лазарь Лазаревич! А чё вы кричите так?

— Ой, Кнопка!

Главврач — высоченный, худой и лысый — встал, смущённо вытирая руки о белый халат, и махнул мне:

— Я думал, очередная дурында с причитаниями. Садись. Давно не приходила, значит ли это, что тебе лучше?

— Нифига не лучше, Лазарь Лазаревич, — я уселась на стул с высокой спинкой и поставила саквояж подальше от ног. — Таблетки были, а теперь закончились. Голова всё время тянет, как только чуть напрягусь. Ну и…