— Откуда ты знаешь?
— Слышу её. Она говорит, что есть хочет.
— Ты говоришь на змеином языке?
Я даже глаза протёрла, чтобы удостовериться: передо мной всё та же Рита, а не царица змей. О, у Великого Полоза есть дочери по легенде, может, она и есть одна из змеиных царевен?
— Говорю, представь себе, — буркнула Рита.
— А ты… Ты…
— Василиск. Кормить змею будешь?
— Ого! Василиск? Ели память мне не изменяет — а она мне почти никогда не изменяет — в мире осталось всего четыре семейства василисков… Нет, пять, пятое живёт в уединении на одном из островов Тихого океана…
— Шесть, — поправила меня Рита. — Мы из Новосибирска.
— С ума сойти… Василиск…
Вот что мне не понравилось в соседке! Это ведь уникальные существа, слишком гордые и замкнутые, чтобы жить в обществе, слишком опасные, чтобы чувствовать угрозу, слишком сильные, чтобы принимать сторону добра или зла. Увидеть василиска один раз в своей жизни — один шанс из сотни тысяч! И мне выпал этот шанс!
— Слушай, а как работает ваш каменящий взгляд? Покажешь?
Рита нахмурилась и покачала головой, потом кивнула на саквояж, напоминая:
— Змея.
— Эх… — я потянулась к террариуму, но отдёрнула руку. Змею надо кормить мышками, у меня не хватит силы воли отдавать бедных несчастных животных на съедение хищной змеюке!
— Ты боишься, — безо всякого выражения в голосе констатировала факт Рита. Потом глянула на меня сквозь розовые очки и спросила уже с любопытством: — Тогда почему ты выбрала змееведенье, если до смерти боишься змей?
6. Глава 6. Новые знакомства
— Этот вопрос мне уже задавали…
Я процедила фразу сквозь зубы, а потом осознала, что василиск и Великий Полоз в близком родстве. Змеи… Ненавижу змей! Так я подумала про себя, а вслух сказала:
— Я не боюсь. Просто… Она у меня не так давно, и я ещё не привыкла к кормлениям.
— Выпусти её погулять.
— Ты что? А если она кого-нибудь укусит? А если не вернётся обратно?
Нет, тут я перегибаю палку. Если не вернётся, я буду прыгать от счастья! Перфильич, конечно, меня съест, рапорт подаст об утере ценного сотрудника, но это мелочи жизни и издержки оперативной работы по сравнению с цепенящим страхом, который я испытываю, глядя на змею. Даже зная, что она сидит в саквояже рядом…
— Это поперечнополосатая королевская змея, — тоном занудной училки сказала Рита. — Из рода ужеобразных. Неядовита. Умна. Питается ящерицами, земноводными и насекомыми. Думаю, может и мышку заточить.
— Ну, если ты говоришь, что не ядовита… — я с сомнением отстегнула язычок саквояжа и откинула верх. Марфа не двигалась, и мне показалось, что она спит. Но круглый глаз смотрел прямо на меня. Осуждающе. Нет, разве змеи могут смотреть осуждающе? У них интеллекта не хватит! Это же не оборотень!
Или оборотень? Я вгляделась в зрачок змеи, попыталась поймать хоть какую-нибудь мозговую активность, понятную существам, но тщетно. Марфа не думала. Как у Риты получилось услышать её мысли?
Ладно, не верить соседке у меня нет причин. Выпущу, пусть змейка погуляет, напугает пол-общежития, ха-ха! На стеклянном террариуме имелась крышка, защёлкнутая на две пуговки. Я откинула её и отодвинулась от саквояжа — а ну скакнет прямо на меня? Марфа не скакнула. Раздвоенным язычком сперва ощупала воздух вокруг себя, потом медленно, словно лениво, скользнула с коряги на песок, с песка поднялась по стеклянной стенке и, как неуклюжий зверёк, переползла через верх. Подавив в глубине души желание завизжать и вскочить на стол, я вжалась в стену. Рита наблюдала за мной с неожиданной усмешкой. Надо же, она умеет улыбаться…
Змея упала на покрывало и, глянув, как мне показалось, с презрением, поползла, извиваясь, к полу. Каких-то десять секунд — и она скрылась в трещине стены под батареей.