Узнав, что соседский Данька на дачу не приехал, Владик решил заняться раскопками. Папа разрешил ему копать землю за садовым домиком. Данькина бабушка – тётя Вероника – рассказывала, что когда они купили дачный участок, то часто находили в земле кости и зубы животных. Владик спросил, что, может, это были зубы лошадей, но тётя Вероника не разбиралась в стоматологии, поэтому только пожала плечами:
– Может, лошадиные зубы, может, коровьи, а может, вообще от волков.
Владик с Данькой стали мечтать, что найдут череп лошади и отдадут его в музей. Они оба бывали в краеведческом музее, видели там скелеты и черепа разных животных. Поэтому им очень хотелось такой экспонат музею подарить.
Так как Владику тётя Эльза из села привезла малышовскую машинку в подарок, которая ему была абсолютно не нужна, он решил её обменять у дядь Миши на совок.
У Владика есть и свой совок, но он со скользкой пластмассовой ручкой и с тупым концом, поэтому копать им неудобно. Владик открыл рюкзак, порылся в нём, сразу машинку найти не получилось. Пришлось вытряхнуть всё на диван. Конечно же, флакончик с надписью «Мыльные пузыри» он сразу засунул обратно в карман рюкзака, так как решил его на даче не доставать, чтоб не приманить пеной медведок. Схватив красную машинку, Владик сбежал вниз и отпросился к дядь Мише.
– К какому? К левому? – спросил папа.
Это означало, что Владик пойдёт к тому дяде Мише, который живёт в домике слева. Потому что был ещё дядя Миша в домике справа.
Владик подтвердил про левого дядь Мишу и побежал, сжимая в руке машинку.
Как он и предполагал, дядь Миша очень даже машинке обрадовался и согласился обменять её на совок. Он поднял с земли металлическую лопатку – так он назвал удлинённый железный совок – и протянул её мальчику:
– Вот, держи. Меняю, но назад не возьму.
Владик уже собрался умчаться обратно, чтобы поскорее начать искать лошадиный череп, но вдруг увидел ведро с пенной водой. Он даже охнул:
– А что, у вас тоже медведки есть?
Дядя Миша грустно заметил:
– Они у всех есть.
Владик вытаращил глаза, что, по его мнению, в настоящий момент подтверждало его правоту:
– Нет, у нас нет медведок.
Дядя Миша, заметив, как мальчик волнуется, успокоил его:
– Значит, нет.
Владик помялся, а потом сказал задумчиво:
– Я даже удивился, что медведки такие некрасивые.
Дядя Миша покивал:
– Да, красивого мало. Как саранча жирная. Смотреть противно.
Владик согласился, что и на саранчу тоже похожа медведка, но совсем немного. Саранчу он тоже видел в книжке.
Она была похожа на большого кузнечика, а медведка была уж очень пухлой. На рака она всё-таки похожа гораздо больше.
Владик, пока ещё дядя Миша не начал поливать грядку пенной водой, решил поспрашивать о том, что его интересовало. Дядя Миша вроде не торопился. Тётя Марта что- то делала на веранде, оттуда слышался её писклявый голос. Она пела: «В моей душе пыла и жаба месит».
«Какая такая «пыла»? – подумал Владик и спросил:
– А почему медведки так пену любят?
Дядя Миша приподнял свои мохнатые, как у деда Мороза, брови и присвистнул:
– Вот так новость! С чего это ты, мой друг, решил, что они любят пену?
Владик хотел сказать, что это бабушка его так называет – «мой друг», а дядя Миша всегда называл его «студент», но сейчас речь шла о медведках, поэтому Владик решил не отвлекаться. Он показал рукой на ведро и доступно, как ему показалось, объяснил:
– Так вот же ведро с пеной. Вы их сейчас кормить будете. У тёть Вероники, когда она пены налила, медведки ка-а-ак повылазили…
И он даже зажмурился, вспомнив противных медведок.