Владик купюры собрал, отнёс в спальню. Он так и не понял, можно ему гулять или нет.

   Вскоре бабушка закончила разговаривать с папой, вернулась в спальню, взяла деньги, положила их в карман халата и прижала к себе внука.

   В это время сработал домофон, а бабушка зашептала:

– Не открывай, не подходи. Это мошенники.

   Владик вытаращил глаза, что в данном случае означало крайнее изумление, и подумал, что гулять сегодня он, наверное, не пойдёт.

   И точно, бабушка не пустила его никуда, а вечером, после ужина, взрослые говорили и говорили про мошенников так долго, что Владику это надоело. Он тихонько слез со стула и ушёл в комнату. Тут к нему пришла мама, погладила его по голове, а потом обняла и рассказала, что сегодня кто- то позвонил бабушке и обманул её, сказав, что папа в реанимации, так как попал в аварию.

   То, что реанимация – это отделение в больнице, куда кладут самых больных-пребольных людей, Владик знал: бабушка в прошлом году, когда заболела её подруга, звонила знакомому доктору, и Владик, услышав незнакомое слово, спросил, что оно означает. Владика бабушка давно научила спрашивать значение незнакомых слов. Она поясняла: «Друг мой, чтобы не придумывать небылицы, ты знай, что у каждого слова есть своё значение. А у тебя есть язык, чтобы это значение узнать. И ничего страшного, что ты задашь вопрос. Чем больше вопросов ты задашь, тем больше ты будешь знать». И Владик не стеснялся, спрашивал.

   Так как сейчас ему было понятно всё, о чём говорила мама, он внимательно слушал, не перебивая. Не перебивать старших его тоже научила бабушка. А мама продолжала свой рассказ про мошенников:

– Бабушке сказали, что для папы нужно срочно купить лекарство, а то папа умрёт, и бабушка должна отдать все деньги, сколько есть. За деньгами обещала приехать девушка. А потом оказалось, что папа жив-здоров, поэтому денежки остались целы, вот только переволновалась бабушка, поэтому надо её немного поберечь, не спорить с ней и не перечить, во всём слушаться.

   А Владик стоял и думал, что, конечно же, он бабушку не будет расстраивать, он же не мошенник какой-то.

После того как бабушке Владика позвонили мошенники, она стала беспокойно реагировать на телефонные звонки. Даже вздрагивала. Владик слышал, как она звонила своей подруге и рассказывала эту историю. И ещё бабушка много раз говорила маме, папе, Владику, что если им позвонят незнакомые люди, не надо сразу им верить. Нужно сначала посоветоваться с близкими. После своих слов она обязательно спрашивала, глядя прямо в глаза: «Я понятно объяснила?» Все ей кивали и принимались за свои дела. Но через некоторое время бабушка снова начинала говорить, как нужно себя вести с мошенниками. Владик думал, что, наверное, когда позвонят мошенники, он возьмёт трубку и скажет: «Алло, вы чего сюда звоните? Мы знаем, что вы – мошенники!» А те испугаются и сразу задрожат от страха. Но он никому про этот свой план не рассказывал. А вот бабушка любила на эту тему поговорить со своей подругой. Подругу бабушки зовут Любовь Рифкатовна.

   Когда старые подруги начинали говорить по телефону, можно было спокойненько заниматься, чем хочешь. Но почему-то как раз в то время ничем особенным заниматься не хотелось, и Владик ходил вокруг бабушки, как кот возле сметаны. Это так бабушка говорила: «Ну что ты, мой друг, ходишь вокруг меня, как кот возле сметаны?» И Владик представлял какого-нибудь кота, и даже иногда мяукал. Тогда они с бабушкой смеялись. Если тётя Любовь приходила в гости, а Владик называл её именно так, потому что отчество «Рифкатовна» никак не мог запомнить, то она часто брала с полки книжку в обложке серого цвета, повторяя при этом: «Серебряный век – моя слабость», садилась в кресло и читала вслух стихи из этой книжки. Бабушка при этом могла чем- то заниматься в кухне, поэтому она отсылала Владика в большую комнату со словами: «Иди, друг мой, скрась одиночество Любови Рифкатовны, послушай стихи». Владик понуро шёл в комнату, вставал у окна, смотрел на небо и мечтал, чтобы тётя Любовь скорее начиталась. Но это случалось нечасто: книжка была толстой, а Любовь Рифкатовна читала медленно, нараспев.