— В стену можно долбиться головой, а можно кувалдой. Как думаешь, чем лучше?

Соня подняла на подругу глаза, в надежде, что она хотя бы похвалит ее, что она не сидела сложа руки, а действовала, но Вероника была неумолима:

     — Да! И все эти двадцать лет ты билась головой. Может, хватит? Пора угомониться, осмотреться и подойти с другой стороны.

     — Взять кувалду?

     — Зачем вообще что-то долбить? Ты же не дятел! Возможно, у этих стен есть двери, куда можно спокойно зайти.

     — Конечно, есть! С огромным замком, а ключ в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц у его мамы в сердце, и поэтому Кощей жив-здоров и пьет мою кровь…

     — Кощеем ты его мать называешь? — поинтересовалась подруга.

     — Да это я так, образно… давай, не томи, начинай.

Вероника сделала еще один глоток из бокала.

     — Это моя собственная методика. Я ее несколько раз на себе испытывала — работает. И объяснения, почему она работает, у меня тоже есть, я позже расскажу тебе про все стадии, как у мужчины зарождается любовь к женщине.

Соня понимающе кивнула, и Вероника продолжила:

     — Итак! Ты должна ему семь раз отказать.

Соня разочарованно усмехнулась.

     — Что такое? — не поняла Вероника. — Что это за сомнения?

     — Семь раз? Ник, ты серьезно? Он после первого не появится…

     — Мы делаем, что я говорю, или ты продолжаешь жить как жила?

     — Делаем! — уверенно сказала Соня.

— Отлично! Тогда слушай меня внимательно! — Вероника подняла указательный палец вверх. — Пока ты семь раз ему отказываешь, ты параллельно учишься любить себя. Потому что если ты себе не нравишься, то ты никому не нужна: ни маме, ни сестре своей, ни Максу.

Вероника стала рассказывать о самооценке. И слова были правильные, Соня понимала это, но как переделать себя, она даже близко не представляла.

Она давно свыклась, что нравиться она должна Максиму, именно под его вкус она всегда подстраивалась. Он без ума от блондинок? Не беда, что она брюнетка, пару часов в парикмахерской — и светлые кудри «украшают» ее глупенькую голову. Косметика и яркий макияж — она всегда была при параде, и так старалась!

     — А знаешь, почему твой Максик даже не замечал твои потуги? — скривилась Вероника. — Да потому что, во-первых, ты не уверенна в себе! Даже в короткой юбке ты вечно оглядываешься, одергиваешь подол, поправляешь волосы и смотришь испуганно и даже как-то затравленно. Во-вторых, ты вечно ему потакаешь и во всем соглашаешься…

Соня перебила ее:

     — Я умная женщина! Мудрая!

     — Хуюдрая! Никогда в жизни мужчина не будет уважать женщину, которая не имеет своего мнения и прогибается по любому поводу. Кому нужна бесхребетная баба без характера? Ты же не высказываешь своих предпочтений и не проявляешь себя, ты тупо ему подчиняешься. Мудрая она… рабыня, вот ты кто!

     — Ладно, все, сдаюсь.

     — Подойди к зеркалу, — приказала Вероника.

Софья послушно встала и подошла к огромному, во весь рост зеркалу в раме из серого мрамора. Выглядела она сегодня ужасно, и не из-за гипса на руке, а потому что устала. Ночью в больнице так и не удалось нормально поспать, то нянечки по сто раз заходили в палату, то в коридоре кто-то громко кашлял и шаркал ногами. Все, чего девушке хотелось сейчас — добраться до дома, нырнуть в свою постель и не просыпаться до утра. Эти мечты были прерваны Вероникой:

     — Теперь честно отвечай на мои вопросы, только честно, договорились?

Соня кивнула.

     — Как тебе то гнездо, что у тебя на голове?

Соня посмотрела на свое отражение, как будто видела впервые, и призналась:

     — Ужасно. Я давно хочу вернуть себе мой темный цвет. Только чтобы они не кучерявые были, а выпрямить.