– Так. Что я пропустил?

Лира села рядом, открыв альбом, и, обмакнув перо в чернила, начала что-то шкрябать по белому листу бумаги. На девочке были льняные бриджи и легкая рубаха, опоясанная кожаным ремешком. А ее волосы пахли свежей древесиной и смолой.

– Охотник Абэрольд рассказал, что видел огромного волка, размером с деревенского быка, – спокойно сказала Лира.

– Что? – удивился Тэлиас, всматриваясь в волка, нарисованного Лирой. Он с трудом сглотнул и добавил: – Разве это возможно? Или волки нынче тоже перешли на гэоденскую траву?

Лира засмеялась. Тэлиас улыбнулся. Ему больше нравилась веселая Лира, а не та девочка, с которой он разговаривал пару минут назад.

– Да в том-то и дело, что нет. Но разве ты забыл, сколько овец и коров пропало в этом году? Люди думают, что волки, питаясь мясом наших животных, тоже стали сильнее и больше! – испуганно и чуть дыша сказала Лира.

– И ты веришь в это? – усмехнувшись, сказал Тэлиас, заглатывая очередной кусок.

– А почему нет? – уставившись в карие глаза Тэлиаса, спросила Лира.

– Ну, во-первых, – пережевывая, говорил Тэлиас, – большинство скота нашлось, а во-вторых, Абэрольд вечно придумывает сказки. Вспомни, что он говорил на прошлой неделе, будто видел в горах огромную желтую птицу, крыло которой может покрыть всю нашу деревню. – улыбаясь, закончил Тэлиас и откусил еще кусок от сытного угощения.

Лира кивнула и неуверенно улыбнулась.

– Не переживай, за всю историю Гэофольда волки и близко не подходили к деревне, – сказал Тэлиас, облокачиваясь на кровельную балку.

– Ну а как же… – не успела договорить Лира, как снизу донесся шум жаркого спора.

Тэлиас и Лира, прижавшись к полу, осторожно высунули головы, чтобы видеть, кто с кем спорит. Все посетители, которые весело обсуждали завтрашнее событие, замолчали и со страхом уставились на горячо спорящую парочку. Двое мужчин нос к носу стояли у стола и громко спорили. Тэлиас сразу узнал их. Это были местный охотник Трол и рудокоп Криод. Последний из которых был отцом того пухлого задиры, из-за которого Тэлиас, мягко сказать, влип.

– Любовь? Да какая любовь?! – громким басом кричал черноволосый, толстый мужчина.

– Да что ты взбесился, Криод? – так же громко кричал седовласый мужчина в несколько раз худее своего собеседника.

– Ты хочешь сказать, что это нормально? – продолжал кричать Криод, размахивая деревянной кружкой, содержимое которой щедро опрыскивало все вокруг.

– Я думаю, у тебя, Криод, неверное представление о торийцах! – кричал в ответ худощавый собеседник. – Этот народ благородный, и тебе торийцы ничего плохого не сделали. Разве не благодаря серокожим, как ты их называешь, твои карманы набиты золотом?

– Мои карманы тебя не касаются, Трол! Им нужна наша кожа, вот и лезут из своего леса, и пристают к нашим девушкам, а потом уводят их в лес, и только Роуд знает, что серокожие с ними делают, – злобно ответил бушующий здоровяк.

– Да. И эти девушки приходят через полгода, чтобы повидаться с родными. Этого ты не замечаешь? – сверля взглядом Криода, громко сказал Трол.

– Ну и что ты тогда их терпишь? – продолжал уже бледный Трол.

– Да о чем мы спорим? Трол, тебе не понять. У тебя же нет дочери… – крикнул Криод и осекся, будто кто-то забил невидимый кляп ему в рот. Его красное лицо в миг стало серым.

Вся таверна загудела, пуляя огненные взгляды в Криода.

– Что… Что ты сказал? – крикнул Трол, выхватил небольшой охотничий нож и бросился на врага. Но тут несколько мужчин подлетели и с силой оттащили седовласого, плачущего Трола от испуганного и бледного рудокопа.

– Ты не имеешь право… ты не смеешь говорить о ней… – кричал навзрыд Трол, вырываясь из рук мужчин, когда те выносили его из таверны.