Помни, что все мы – рабы Аллаха, высшей рукой введены в жизнь под этим синим сводом[92]; поэтому будь доволен всем дарованным тебе от Аллаха; будь ему благодарен за все его милости к тебе, повторяй непрестанно имя Аллахово, утверждай его единство, будь послушен его велениям и не делай того, что запрещено.

Четвертое. Не рви родственных уз, никому не делай зла.

Щедро награждай всех, кто служит тебе; выработай беспристрастие в своем характере.

Обращайся снисходительно с каждым созданием.

Я выслушал мудрые наставления моего отца и твердо решил всегда следовать им в жизни.

Искренне или неискренне, Тимур выявляет здесь одну из характерных черт феодальной идеологии, черту, которую люди Запада метко назвали «contemptio mundi» («Презрение к миру» – трактат папы Иннокентия III). Два предмета особенно характеризуют мир – власть и золото, и о своем пренебрежении к двум важнейшим благам мира торжественно заявляет Тимур. Тимур противопоставляет власти и золоту – жизнь в мечети, но как выполнил Тимур свое обещание, видно из самой «Автобиографии».

Мой отец, амир Тарагай, ушел в частную жизнь. Я собрал весь его скот[93] и все его добро, посчитал каждую сотню баранов и отделил самцов от самок для приплода. На каждый десяток рабов, принадлежавших отцу, одного я поставил старшим.

Я отправился к амиру Кулялю. Придя к нему, я сел среди уважаемых людей, которые были у святого амира. Амир Куляль сейчас же обратил на меня внимание и сказал всем, кто сидел подле него, что с виду я кажусь человеком бедным и низкого звания, но в действительности я – очень важный человек. Амир наклонил голову и некоторое время сидел молча; перед ним лежали лепешки и халва. Он поднял голову, передал мне семь лепешек и часть халвы и сказал:

– Съешь эти семь хлебов, и ты будешь владыкой семи частей мира, ты будешь владеть всем миром.

Я удивился этим словам; пришли в изумление и все сидевшие вокруг.

Семь хлебов, полученных от амира Куляля, я отослал своему отцу, амиру Тарагаю, но он вернул их мне обратно; он сказал, что амир Куляль – святой, что непременно сбудется все, что он предсказал.

Я спрятал хлебы: это было для меня началом благоволения Аллаха.

Однажды отец мой, амир Тарагай, отправился к амиру Кулялю, тот сказал ему:

– Поздравляю тебя с тем, что Аллах даровал тебе такого сына, как твой Тимур.

Он дал моему отцу немного пшеницы и изюма и велел ему сосчитать все зерна и ягоды. Отец насчитал всего-навсего триста семьдесят штук. Амир сказал моему отцу:

– Вот из этого числа можно узнать о численности твоего потомства.

Я опять спрятал у себя зерна, какие святой амир Куляль дал моему отцу; богатство мое все возрастало.

Я рассказал своей матери обо всем, что случилось. Мать воздала благодарность Аллаху и сама отправилась к амиру Кулялю. Тот сказал ей:

– Женщина! Сын твой будет владыкою всего мира, триста семьдесят потомков будут могущественны, семьдесят потомков будут правителями.

В его потомстве может быть и больше правителей, если только он будет строго следовать шариату Посланника Аллаха и не оскорблять его чистого духа.

Мать по возвращении рассказала мне все, что слышала от святого амира Куляля, и я твердо решил всегда, во всех случаях жизни, строго следовать всем велениям шариата.

Эпизод об амире Куляле слагается из трех моментов: 1) откровения амира самому Тимуру, 2) его отцу Тарагаю и 3) матери Тимура; он полон агиографически-сказочных мотивов: 1) пророчеств, 2) символизации пророчеств, 3) магии чисел.

Предмет пророчеств однообразен: владычество над миром и многочисленность потомства – два величайших дара Аллаха, из тех, какие только могут выпасть на долю «правоверного». Семь лепешек символизируют семь частей света, составляющих весь мир; триста семьдесят ягод изюма и зерен пшеницы олицетворяют триста семьдесят потомков Тимура. Магия чисел сводится к пророческим предикатам таких чисел, как «семь» и «семьдесят».