[4] Афанасий Александрийский, святитель. О Воплощении / св. Афанасий Александрийский; [пер. под ред. проф. П.С, Делицына; вступит. ст. А.В. Маркова]. – М.: РИПОЛ классик, 2018. – 622 с. – (TEO-LOGOS).

Работа разума и жизнь духа в воплощении и сохранении живого произведения театрального искусства

«Искусство вечно… как сама жизнь» и «любовь к искусству –

величайшее счастье нашей жизни»

(Фёдор Шаляпин)

В цитате Ф. Шаляпина – истина, родная и мне: он упоминает о той неупорядоченности человеческой жизни и о преображающей силе искусства для жизни. Но поскольку подход к жизни гораздо шире понятия только человеческой жизни, то сама жизнь в её общем понимании уникальности как формы бытия – действительно красота, и в том числе творимая духом и разумом, и превращающаяся в Искусство-жизнь. А как сделать целую жизнь искусством – не только жить в нём или им – вспоминаются отдельные страницы прошлого истории Японии, превратившей часть жизни в искусство, и «искусства» любить и быть Эриха Фромма. Искусство жить и жизнь искусства связаны, но эту жизнь и её содержание нужно уметь сохранять, и далее – это уже сохранение самого содержания жизни, что упускалось столько веков, запечатлеваясь лишь в исторических и биографических записях.

Как и любая жизнь, «каждая постановка уникальна и неповторима» [1]. Понимая эту неповторимость жизни, в исследованиях я устремилась к разработке подхода к сохранению живого искусства – эта мысль возникла по вдохновению творчеством замечательного мастера. И этот подход к сохранению живого произведения театрального искусства намечен и наполняется содержанием. В данной заметке опишу несколько ключевых вех в наработках.

Каким образом связана работа интеллекта и воплощение духа – отдельно возникшее в ходе исследования направление для изучения.

В философии Гегеля под воплощением абсолютного духа можно понимать погружение в себя и затем выражение вовне [2]. И этот процесс относительно человеческого духа в условиях жизни следует дополнить захватом духом и разумом сути действительности и её внутреннее осмысление, и одновременный анализ происходящих в данной связи изменений и перерождений в самом себе и в связи с вобранным смыслом, и затем претворение этого наново рождённого содержания. Так мои мысли о философии духа в соединении с его воплощением сформировали идею о тех же возможностях разума.

Я долго размышляла над способом разработки концепта и подхода к сохранению живого произведения театрального искусства и сделала удивительное для себя открытие. Познание оказалось схожим с воплощением процессом, и возможно не только погружение в информацию, но и её охват – и эти приёмы действительно похожи: «не актёр в роли, а роль в актёре» – погружение в предмет исследования или его захват. Я стала представлять, как возможно сохранить произведение театрального искусства, буквально устремляясь вобрать всю возможную информацию. Это дало ключ к пониманию процессов творения произведения и возможностей его сохранения.

В данной связи наряду с разработанными в ходе исследования способами мной сформировано два подхода – широкий и узкий: через охват всей творческой деятельности, создаваемого произведения и произведения источника, и через само воплощённое живое произведение театрального искусства.

Начнём с самого произведения. Во втором подходе вся деятельность по сохранению сосредотачивается на произведении – выстраивается его собственный концепт. И здесь «…надо рассчитывать только на то, что ценно в самом произведении» (К.С. Станиславский). И необходимо учитывать, что само живое произведение театрального искусства одновременно является и творческим процессом, который Б.Е. Захава определил как «искусство создания единого, гармонически целостного художественного произведения театрального искусства с помощью творческой организации всех элементов спектакля» [3]. И концепт произведения в таком случае будет строиться на его содержании, на фабуле, сюжете, понятии пространства и времени, действия, голоса и многих необходимых составляющих. А они, в свою очередь, – часть единого целого, развивающегося и живущего под действием драматической природы – «драматического механизма структуры» [4]. И более того, это уже жизнь самого духа произведения театрального искусства. И на этот счёт К.С. Станиславский указывает важность первого прочтения пьесы если не самими автором, то знакомым с произведением-источником творцом [5]. Также и сохранение творимого живого произведения театрального искусства требует глубокого погружения в его содержание со знанием многообразия всей информации о нём и связанных с ним знаний. И если в творении произведения происходит и проникновение в произведение-источник и творение вовне, то сохранение призвано объять два данных процесса, охватить их и запечатлеть. В сущности, в момент познания мы не всегда именно погружаемся в познаваемый предмет нашего изучения, но и пытаемся своим сознанием его охватить. Также как в исследовании информатики слова и мысли я указывала этот двунаправленный процесс – прохождения информации сквозь сознание и устремление сознания в суть данной информации – так и в творении произведения и его сохранении действуют те же информационные процессы.