– Сделай так в драке! Тебя сегодня же нарекут Воплощенным!

– Да о таком даже думать нельзя! – возмущенно перебил его Рагдар. – Это низко! Так же, как с мечом против безоружного! В Кодексе об этом…

– Кодекс тебе мозги сожрал! Вальдерас, не слушай его! Не надо сносить Нартору голову, но как следует ткнуть его мордой в мостовую полезно!

– Рагдар прав, но не из-за Кодекса, – ответил Вальдерас. – Нартора я и голыми руками урою. Не ровен час, скажут, что служу Господину Запределья. Руна-то и в самом деле не Атальпас. Обещаете молчать?

Драку назначили на широком Сельском мосту, соединявшем Сариссу с торговыми дорогами, ведущими в Ульм. На нем могли свободно разъехаться две телеги.

Собралась вся дворцовая молодежь. Нартор нетерпеливо ждал в образовавшемся круге, освещенном факелами, – он был исполнен решимости скинуть бледнокожего ублюдка в мутные волны Малой Ульмы и навсегда утвердить свое превосходство.

Вальдерас вышел в круг:

– Ну что, покончим с этим наконец, Нартор?

– Деремся до конца, – ухмыльнулся тот.

Юноши разделись по пояс и сошлись. Первый порыв был яростным и бездумным. Обменявшись серией свирепых ударов, противники стали действовать хладнокровнее и сдержаннее. Зрители, разделившись на партии, выкрикивали имена дерущихся, подначивая их. Бой становился безжалостнее, враги одурели от боли. Наконец, Вальдерас, увернувшись от очередного удара, направил кулак Нартору в челюсть. Тот упал, Вальдерас вскочил на него и сомкнул пальцы на бычьей шее. Нартор, пытаясь освободиться, изо всех сил бил врага в лицо. Вальдераса тошнило от боли, в глазу темнело, но он был готов скорее умереть, чем ослабить хватку.

– Это уже не драка, а убийство! Разнимаем! – донесся голос Рагдара. Вальдераса попытались оттащить, но он еще крепче сцепил пальцы на глотке Нартора. – Помогите! Ну?! Бальвир!

Вальдераса оттащили. Нартор Драконий Клык не встал. Не встал впервые за все годы, которые был вожаком. Вальдерас вырвался из удерживавших его рук, рванулся к поверженному противнику и сорвал с шеи заклятого врага легендарный амулет.

– Я, бледнокожий ублюдок, поверг Драконьего Клыка! – Он шел по кругу в свете факелов, окровавленный, с лицом, разбитым в месиво, зажав в высоко поднятом кулаке амулет, и, потрясая рукой, безустанно выкрикивал:

– Я, бледнокожий ублюдок, поверг…

Толпа с ликованием подхватила его клич…

Первый амир Ульмийского царства, великий Радхан Шелвис, прибыл в Сариссу ночью. Наместник встретил его в своем теуне.

– Приветствую, Радхан! Вероятно, дела совсем плохи, раз ты пустился в такую дорогу в нынешние неспокойные времена.

– Приветствую, Дирхам. Ты прав, у нас все плохо. Царское дитя?

– С ним все в порядке, расскажи новости.

– Карагарт нас теснит. После гибели нашего последнего царевича они объявили Сакхара проклятой династией и теперь рвутся очистить Ульм от скверны.

– Проклятые фанатики… Что Нардх?

– Царь – наша главная проблема. Потеряв всех наследников, он уверовал в правоту Карагарта. Не выходит из храма, молится безустанно… Перед армией не появился ни разу. Сам понимаешь, это не больно-то воодушевляет, поэтому мы проигрываем, хотя мечей и луков у нас достаточно. Менять династию посреди войны – самоубийство. Самое время встряхнуть царя.

– Встряска будет или очень сильная, или…

– У нас нет выбора. Рассказывай.

– Когда мои люди нашли мальчика, я, как мог, отстранился, чтобы не привлекать ничье внимание. Его усыновила моя наложница. После ее смерти я сделал так, чтобы казалось, будто он при дворе по привычке, потому что я о нем забыл. Образование у него хорошее, и обстоятельства сложились так, что мне даже не пришлось самому об этом заботиться.