Снова рисунок за рисунком вставал невидимой пеленой перед глазами. Его создатель не различал точки, они были еле уловимы, скорее на уровне подсознания – чувств. Да, несомненно, сейчас его вели лишь чувства, одно чувство. То, что у обычных людей не развить, то, о котором многие даже не подозревают. Это не важно. Он не мог в последнее время разобраться в сюжетной линии человеческой жизни. Нужно отойти, вспомнить, нарисовать и посмотреть… Линии жизни, смерти, перекрестки судеб. Линии маленькие, которых, к сожалению, было больше, линии длинные, со странными изгибами и переплетениями других незнакомых линий, даже узоров. Точки, точки, точки… Это люди. Люди, как точки, на большом полотне мирозданья…

Мысли вздыбились, он их прогнал – не сейчас. Рационализм не поможет. Нужно закрыть глаза, выйти из человеческой оболочки и сердцем прочувствовать связи между людьми, те связи, которые еще не найдены, но чрезвычайно важны, без которых не будет общего покрова целостности…

Легкий ветерок холодил, даже рябил кожу и чувства. Рацио не удавалось выключить окончательно, для этого необходимо другое настроение – настроение на грани помешательства. Мысль не улавливалась, а надо понять смысл происходящего, иначе не будет покоя. Он знал, что в противном случае не отпустит, сколько бы не отвлекал себя другими занятиями…

Поначалу говорили о молодой учительнице, приехавшей неизвестно откуда и живущей в гордом одиночестве в семейном общежитии детского дома. Затем говорили о гордячке, что ни на кого не обращает внимания, включая знаменитого десантника Николая Сошкина. После приезда Сержа слухи понеслись вскачь: кто такой, откуда, зачем здесь этот странный молодой человек. После его отъезда молва на некоторое время оставила девушку в покое, пока Настя не привязалась к ребенку-инвалиду. А потом – бум – оказывается она замужем и уже довольно давно, ее муж – родной брат Сержа, они удочерили инвалида. Не в своем уме, разумеется, оба. Муж так вообще чокнутый: аж, вертолет за ним подали – и кто он в таком случае? А чего ребенка удочерили? Своих что ли не будет? А чего муж улетел? За какие такие заслуги назначили директором школы? У директора детского дома челюсть отвисла при таком известии. Почему командующий армии ЭСВ, не поздоровавшись с людьми из района и области, с цветами отправился к Анастасии Константиновне? Она молчала…

– Максим, посидит с Лерой этой ночью, – сказал Артур.

– А мы? – она подняла глаза на мужа.

– А мы погуляем под луной. Погода – чудо. Жалко пропустить

Сердца и его, и ее успокаивались, входили в обычный ритм. Разгоряченные тела остывали. Теперь они лежали и смотрели в бесконечное небо. Луна светила так ярко, что отчетливо виднелись тени от деревьев. Настя оторвала взгляд от неба, скользнула взглядом по земле, чуть слышно засмеялась.

– Что смешного? – спросил Артур.

– Посмотри на тень с громадными руками-крюками. Она тебе никого не напоминает?

Артур внимательно посмотрел в сторону, куда указала жена:

– Я в твоем представлении такой страшный?

Настя повернулась к мужу, оперлась на локоть и начала рассматривать его. Сантиметр за сантиметром она изучала тело мужчины, все ниже и ниже, пока не споткнулась. Вернувшись взглядом к его лицу, увидела довольную улыбку мужа. Ну, это мы еще посмотрим…

Максим дремал в кресле, когда услышал скрип двери. За Настей шел хмурый Артур. Уже светало, но женщина была согласна и на час отдыха. Артуру отдых не нужен. Они с Максимом спустились вниз, сели на скамью около песочницы.

– Ты чего хмуришься? – спросил Максим.

– Женщины – стервы, ты в курсе? – вопросом на вопрос ответил Артур.