Сотни, тысячи глаз смотрели на меня не моргая. Они прожигали мое тело насквозь, примораживая ноги к земле и пробивая на мелкую дрожь. Заставляя коленки трястись мелкой дрожью, холодный пот стекать по спине, а зубы отбивать бешеную чечетку. В нос ударил острый тошнотворный запах разложения. Голова резко закружилась и все эти глаза начали вращаться вокруг, затуманивая зрение и лишая разума. К горлу подкатила тошнота. Ноги были более не в состоянии удерживать мой вес, и я оперся рукой на машину, едва не упав. Закрыл глаза. Сердце молотом стучало по голове, а горло саднило от холодного кладбищенского воздуха и частого дыхания.

Тук-тук-тук-тук.

И почему я сразу их не заметил, пока ехал?

Сжав кулаки, попытался прийти в себя. Сколько уже прошло времени? Не знаю. Давай, возьми себя в руки, нюня. Не тысяча там глаз. Всего лишь пару сотен. Дыши глубже. Тебя никто не съест.

Фух. Вот так. Соберись. Фух. Молодец.

Сердце замедлило свой ритм. Дыхание стало ровнее.

Собравшись с силами, я поднял голову и приоткрыл глаза. В последних лучах заходящего солнца, пробивающихся сквозь темный частокол деревьев, я увидел их. Глаза.

Карие, синие, зеленые, пуговички, ниточки, пустые впадины на пластиковом личике и вытекшие, розовые кляксы на щеках. Да, это были куклы. Огромное, мать вашу, количество кукол. И они были повсюду. На крестах, на кустах, на ветках деревьев, сидели на оградке, валялись на земле, даже свешивались с ветвей, словно покойники. И выглядели они воистину ужасно. На них были маски смерти. Узнаваемые человеческие черты были стерты и воображение само дорисовывало им лица, которые были страшнее самых жутких фильмов ужасов. Некоторые куклы были залиты проливным дождем и грязные ручейки из их глаз оставляли ложное впечатление, будто бы им не чуждо человеческое. Волосы, давно растаявшие на солнце, образовывали на головах кукол запеченную корочку, хрустящую и, уверен, крайне вонючую. Оторванные конечности тоже не были редкими находками. Они устилали всё обозримое пространство. На дорожках между могилами, под автомобилем, висели на веревочках на ветках деревьев. Но по-настоящему пугало не это. А только лишь эти глаза. Глаза, мать вашу, которые выглядели как живые! Они блестели плотью и кровью. Они смотрели прямо на меня. Они молили меня помочь им, молили меня избавить их от этой невыносимой участи. А если я не смогу… То присоединиться к ним. В их молчаливом ожидании либо освободителя, либо конца света.

– Так, успокойся, – с силой похлопал я себя по щекам, – это просто куклы. Просто. Много. Очень много. Кукол.

Собрав все остатки мужества в себе, я снова посмотрел на этих пластмассовых чудовищ. И боролся с собой, пытаясь не отвернуться и не описаться.

Взрослый здоровый мужчина 25 лет. Откуда у меня такой страх кукол, спросите вы? Я вам отвечу. От моей любимой мамы. Благодаря ей в моей жизни случилось на одно невероятное событие больше, чем хотелось бы. Произошло нечто, неизгладимым пятном оставшееся на ткани моей судьбы. Словно по мятой одежде прошлись горячим утюгом и теперь нет ни малейшего шанса исправить эту лишнюю уродливую складку.

Дело было зимой. Знаете, мы не были богатой семьей. Мы были самой обычной. Сдавали деньги на ремонт школы и новые занавески, ругались, если просили очень много. Отец зарабатывал охотой, а мама была швеей на ткацкой фабрике. Сестру, мою любимую сестру, забрала в тот день бабушка на выходные.

Почему не забрали меня тоже? Я… Не помню…

Но помню, что перед праздниками нужно было сделать очень много дел на фабрике и моя мама стала оставаться на работе допоздна. Бывало, что она приходила только под утро. И чтобы мне одному не было грустно и одиноко она принесла мне куклу. Видимо, машинки уже разобрали и мне досталось только это пластиковое недоразумение. С голубыми глазами, противными коричневыми, как растаявший шоколад, волосами, кривыми конечностями и «миленьким» розовым платьицем.